– В наших венах течет благородная кровь Зла, а ты смеешь издеваться над нами? – возмутилась Таше.
Не знал, что бывают демоныпроститутки.
– Что? – в один голос воскликнули сестры.
– Кроме того, у вас сиськи силиконовые. Ненатурально выглядят – я такие вещи нутром чую. Наверное, силикон дешевый – набивка дерьмовая. Кстати, Таше и Адель – очень красивые псевдонимы для сотрудниц интимного профиля, вам бы еще подошло Эммануэль или Диана, что-нибудь в этом духе.
– Как ты смеешь?!
Таше взлетела на несколько метров и, сотворив из ничего огненную сферу, запустила ее в Ивана.
Иван, спотыкаясь, попятился назад и скрылся за памятником. Адель продолжала парить в воздухе. Из ее рук рвался диким зверем огонь.
Боже мой, что происходит?! – у Ивана перехватило дыхание.
Перестань маяться дурью и очнись, наконец! – Закричала Адель и вслед за сестрой закидала огненными сферами безголовый памятник Ленину. Порушенная каменная статуя свалилась на Ивана, в поднявшемся пыльном облаке ничего нельзя было увидеть.
– Почему он не хочет сражаться? —обиженно спросила у сестры Адель.
– Что происходит? Что за шум? – взволнованные голоса свидетельствовали о приближении толпы обывателей.
– Адель, сюда идут. Уходим!
– Это теракт! – закричал кто-то самый догадливый.
– Сегодня ты получил передышку. Но я еще вернусь, Ваня… – Адель испарилась в воздухе.
– Опять… Он не получил ни царапины, даже подвергшись столь серьезной опасности.
Таше испарилась вслед за сестрой.
– Мне все это не нравится… – Иван выбрался из-под обломков памятника и, как герой западных суперблокбастеров, отряхнулся от грязи и сделал пару шагов.
– Что за чертовщина! Ты в порядке, парень? – спросил один из подоспевших прохожих.
– Я в порядке, со мной все нормально! Ощущения, когда на тебя падают камни и
когда на тебя срут птички—разные, но и те, и другие неприятные, – ответил Иван.
– Может, вызвать «Скорую»? – испуганно спросила какая-то бабуля.
– Никаких врачей, спасибо! – Иван, слегка прихрамывая, побежал прочь от взбудораженных прохожих и уничтоженного памятника.
Где-то на крышах города N…
– Мортэ… – грустно прошептала Адель.
– Уже недолго осталось. Совсем недолго. Не переживай, сестренка, скоро будет пробуждение.
– Не знаю, Таше, не знаю… У меня плохое предчувствие. В темной глубине моей вечной злости появилась болезненная фигура страха.