Меня колотит от обиды. Первый поцелуй, первая влюбленность, и когда тебя вот так грубо отшивают, ощущение, что ты распадаешься на тысячу болезненных осколков…
– Ясно! Ты боишься моего отца! Как жаль… что ты такой трус! – внутренне прихожу в ужас от собственной наглости. Мне не свойственно вести себя настолько агрессивно. Я не из тех, кто бегает за противоположным полом. И подобных сегодняшней выходок у меня еще не было… Но в этот момент меня просто переклинивает.
– То, что я не воспользовался женским телом и не пощупал то, что само предлагает себя, ни о чем не говорит, Вилена. Скорее, я лишь более разборчив, чем ты.
– Ненавижу тебя!
– Жаль, это чувство разрушительно.
Меня колотит от гнева и обиды, поэтому в следующую секунду делаю нечто совершенно безумное… Подбегаю и изо всех сил бью его по лицу, тут же приходя в ужас от этого поступка. Мы в темном лесу, я беззащитная перед ним, он может закопать меня на ближайшей поляне… Именно это обещает мне его пронзительный, гипнотизирующий взгляд.
Валиев молчит. Продолжает смотреть на меня. В этот момент понимаю, что несмотря на все его жестокие слова, все равно умираю как люблю его…
Он что-то говорит глухо, на незнакомом мне языке. Этот момент настолько захватывающий, острый, что меня пронзает боль. В голове неприличные картинки: Тагир, тоже обнаженный, обнимает меня. О, как же я хочу увидеть его голым, дотронуться, чтобы он лежал на мне, хочу обнять его горячее тело. В какой-то момент зажмуриваюсь. А когда открываю глаза, в них бьет луч света.
Меня ослепляет свет фар быстро приближающегося автомобиля. Нет, не одного, нескольких… Откуда в этой глуши столько машин разом? Ужасное предчувствие, но сделать уже ничего нельзя. Я даже не успеваю поднять лежащее на земле платье. Обхватываю себя руками, и машинально прячусь за Тагира…
Он сам поднимает платье с земли и кидает мне. Чувствую, как сильно он напряжен. Кое-как натягиваю платье через голову, но руки плохо слушаются.
Из черного внедорожника выскакивает отец.
– Отойди от нее! – точно удар хлыста раздается его голос. Как раз в этот момент мне удается одеться, но унять охватившую панику не получается. Нервно всхлипнув, делаю шаг навстречу отцу.
– Я все объясню, не кричи, пожалуйста… Понимаешь…
Пощечина обжигает щеку, и я падаю на землю. Из глаз брызжут слезы. Чьи-то руки поднимают меня, ставят на ноги…