– Да, – я
кивнула. – Еще попить бы. Братья Вайрихи так и не принесли нам воды.
Харрит вновь
мягко рассмеялся. Выведя меня на слабо освещенную и безлюдную веранду, посадил
на скамью.
– Я принесу. Никуда
не уходи.
– Ну, я же тебе говорила
о планах короля, – из тени за дверью украдкой выглянула Шелли. – У Его
Высочества к тебе явный интерес.
– Что ты здесь
делаешь? И почему одна?
– Прячусь.
Видишь вон того толстяка? Это барон Гаумб.
Я чуть
привстала, чтобы разглядеть крупного мужчину, промокающего платком лоб. Он
беспокойно шарил глазами по залу.
– Братья,
сволочи, нашли мне партнера по танцам. Сплавили дружку по картам. Вот, говорят,
тебе хорошая партия на весь вечер.
– Ну, вроде, он
не так плох, чтобы прятаться от него. И вовсе не толстяк. Крепкий, да, но без
дряблого живота и второго подбородка.
– Он, может
быть, мне и понравился бы, но я для него не девушка, а отработка долга. Это как–то
неприятно.
– Что за долг?
– Обхаживая
меня, Гаумб отрабатывает карточный долг, – Шелли недовольно щелкнула языком. – Поясняю
для непонятливых: он действует по принуждению. Ты бы захотела с таким
танцевать?
– Я, кажется,
только что это делала. Харрит выручал Вито. Я устроила брату скандал, и он
сбежал, сплавив меня принцу.
– Несчастные мы
с тобой. Никому не нужные.
– Как знал, что
Шелли к нам присоединится, – принц появился неожиданно быстро. Принес сразу два
бокала. Моя подруга смело шагнула из тени и с радостью приняла фужер.
Втроем мы
просидели на скамье до рассвета. Слушали трели утренних птиц.
А потом нас,
сонных, Харрит развез по домам. Сначала Шелли, потом меня. Моя голова покоилась
на его плече. Он улыбался, когда карета остановилась у Департамента. Я подарила
ему дружеский поцелуй в щеку.
Милый, милый
принц.
Утром я силком заставила
себя встать. Могла бы остаться в постели, потому что никто не осудил бы человека,
вернувшегося домой на рассвете, но мне крайне важно было увидеться с Вито. Мы
вчера плохо расстались, и я собиралась просить у него прощения. Пока умывалась,
я тщательно продумывала речь.
«Дорогой
Аурелио! Я вела себя как законченная эгоистка. Ты имеешь полное право любить
кого угодно. Ты не моя собственность».
Да, я извинюсь
перед Вито, но это будет тактический ход. Никогда и ни за что я не приму
поражения.