– Я не… Оно
само... О… – я крутанулась на пятках и набрала полную грудь воздуха. Насколько
позволила тесная курточка. Пытаясь забить словами то, что я только что увидела,
кинулась упрекать бесстыдника.
– Скажи, зачем ты
тогда ломал комедию с угрозами? Не проще ли было шепнуть мне, что нужно
спрятаться? Заранее. Неделю назад. Или хотя бы вчера. Я бы уехала к Шелли… Нет,
– я тут же поправила себя, – к Вайрихам нельзя, там стража. Но я попросила бы отца...
Я опять не
удержалась и посмотрела на принца. Но он, к моему счастью (или разочарованию –
я не рассмотрела все как следует), укрыл бедра полотенцем. Заметив мой взгляд,
Харрит растекся в самой широкой из своих улыбок.
– Милая, твоего
отца нельзя подставлять. Только искреннее беспокойство лорда Сэкхарта о судьбе
дочери отведет от него подозрения. Пусть ищет тебя, пусть перевернет весь
Тамбер, – насладившись моей пунцовой физиономией, Харрит принялся весьма ловко
связывать между собой простыни. Второй этаж вроде невысоко, но никто не
поручился бы, что я приземлюсь без переломов. Проще и безопаснее спуститься по
импровизированному канату.
– Но ты с таким
же успехом мог проводить меня до ограды еще до того, как позвал к себе. Не
спеша, прогулочным шагом. Зачем все эти неуклюжие танцы и вязанки из простыней?
– За нами
следили. И слушали. Уверен, за дверью и сейчас наблюдают. А потом, я питал
надежду, что ты с радостью согласишься. Кинешься мне на шею и скажешь да.
Неужели я настолько плох?
– Ты хороший.
Очень. Но, прости, – я помялась, – я не люблю тебя.
– Твое сердце
занял Аурелио? Я с самого начала знал, что не смогу с ним состязаться, – принц
не спрашивал. Он и так все видел. Мое лицо полыхало. Пришлось даже приложить
холодные пальцы к щекам. А я думала, что излечилась от любви к Вито.
– Я его увижу?
– Не знаю.
Скорее нет, чем да. Слишком опасно. Должно пройти время. Король, обнаружив
побег, будет в ярости.
Принц прошел за
дверь, ведущую в купальню. Я поспешила за ним. Стояла рядом и наблюдала, как он
привязывает простыню к крюку, вбитому в стену, и складывает «канат» на
подоконнике у узкого окна. В такое взрослому человеку не протиснуться, поэтому
его не забрали решеткой. Я забеспокоилась, что моя попа застрянет. Но Харрит
действовал так уверенно, что я приказала себе успокоиться.