- Николь, смогу я увидеть Вас завтра? – именно так, добавив в
голос жар влюбленного идиота.
- Ой, завтра - не знаю, я ведь своим временем не располагаю…
Если только в воскресенье, я буду сопровождать госпожу на молитву в
Нотр-Дам. Найдите меня в церкви, - в темноте не видно лица, но
никаких сомнений – Николь смотрит самым очаровательным своим
взглядом.
- Воскресенье, еще три дня, да я с ума сойду! – и попытка
поцелуя, от которого девушка очаровательно уклонилась.
- До воскресенья, господин сержант!
Да, если бы на месте Жана был обычный молодой человек, у него
шансов не было. Влюбился бы по уши, до полной потери мозгов, как
четыре года назад влюбился в нее юный граф де Бомон. Да что там
молодой человек, у Жана бы шансов не было, если б не помнил он эти
глаза тогда, в Клиссоне, не видел трупа несчастного офицера,
племянницей которого представлялась эта самая Колетт.
Что же, еще одна загадка, которую будет интересно разгадать.
Только это потом. Сейчас главное – завтрашняя встреча с мадам де
Ворг. Все еще мадам де Ворг, хотя Прекрасная Марта еще перед
рождеством, разумеется, по большому секрету, передала свежую
сплетню о том, что сам шевалье разоблачен как шпион, но сумел
сбежать от правосудия. В этом случае можно было легко добиться
развода, однако графиня с этим не торопится. Связано ли это с
предстоящим разговором? Интересно, черт побери!
В полдень Жан подошел к заднему входу таверны. Тому, которым
пользовались слуги, через который вносились на кухню продукты и
выносился мусор. О том, чтобы войти через главный вход, не могло
быть и речи. И не только потому, что Ажан простолюдин. В данном
случае главным было то, что он мужчина. Ибо это была та самая
таверна Прекрасной Марты, где собирались дамы высшего света. Будь
ты барон, граф, да хоть герцог – в это заведение тебе ходу не было.
Может быть, для Его Величества было бы сделано исключение, и то не
факт. Во всяком случае, до сих пор король Галлии не пытался зайти в
это здание.
Жана встретила сама Марта и повела каким-то темным и узким
коридором. Еще предыдущим вечером она сказала, что в таверне
имеются кабинеты для приватных бесед. Обслуживала таких посетителей
трактирщица лично, и только она знала, кто здесь и с кем
встречается. Тайна кабинетов была самым охраняемым секретом и одним
из главных источников ее дохода.