- Ну что, орлы, долетались? – спросил один, видимо, главный. -
Кто желает принять геройскую, но очень мучительную смерть, может
помычать. Молчите? Это хорошо, имеете шанс умереть легко. А если
договоримся, то и в живых остаться. Может быть. Делаем так. Один
остается здесь, другого тащим за вот эту гряду, потом каждый
начинает отвечать на вопросы. Если ответы совпадают – все хорошо.
Если нет – вам делают больно, очень больно. И так до тех пор, пока
ответы не совпадут.
Самым страшным для пленников оказалось, что неизвестный в маске
до слова, до интонации повторил то, что говорил своим пленникам
Король. Дальше он начинал пытать. Иногда лично, иногда лишь
направляя работу подручных, превращавших людей в мерзкие,
отвратительные, но живые куски мяса, которые были готовы на все,
умоляя палачей лишь об одном – о скорой избавительной смерти.
- Давайте договоримся сразу, - продолжил Ажан, - если кто
скажет, что он мирный крестьянин, вышедший за грибами, тому сразу
вырезаем…, нет, лучше выжигаем один глаз, думаю - левый. Есть среди
вас мирный крестьянин?
Обалдевшие от ужаса пленники дружно замотали головами, мол, нет
среди нас крестьян, Боже упаси, как можно вообще!
- Вот и хорошо. О, дружок, - обратился Ажан к одному из
пленников, - как-то от тебя пахнуть стало неприятно. Так что мы
тебя здесь оставим, а приятеля твоего… ой, у него тоже штаны
намокли. Ну, ничего, мы не брезгливые. Давайте, парни, его за
бугорок, приступим.
Через час полевого допроса, в ходе которого пленникам всего лишь
пару раз съездили по почкам, картина сложилась. Ребята, поняв, что
попали, пели как соловьи, рассказав все, что знали и о себе, и о
банде: дислокация, руководство, личный состав, запасные базы, а
также о еще трех маяках, куда им приходилось ходить.
Оказались они действительно крестьянами из глухой деревушки, что
расположилась в тридцати километрах от Амьена. Пару лет назад зашла
к ним на отдых банда. Лихие разбойники вежливо попросили разрешения
у старосты, а когда он отказал – также вежливо его повесили на
ближайшем дереве. Других возражающих не нашлось.
А два брата, посмотрев на вольно прохаживающихся по родной
деревне мужчин, явно небедных, легко расстающихся с деньгами,
послушав их рассказы об удалых налетах и богатой добыче, решили,
что такая жизнь гораздо веселее тяжелого крестьянского труда. И
договорились с вожаком, назначившим им минимальную, но для крестьян
довольно высокую плату. Это особенно важно было для старшего, уже
обзаведшегося и женой, и маленькой дочкой. Но и младший был
доволен.