- Меня бы тоже, - призналась Яна.
- Я бросился в ноги градоправителю – и тот решил дело. Посчитал, сколько осталось после Валайры, сколько унаследовал Тенсор, сколько я... одним словом, ему в собственность выделили пятую часть дома. По честной оценке. У меня не было денег, чтобы выплатить мерзавцу его долю, у него не было денег выкупить мою, я имел право не пустить их сюда жить – пятая часть это слишком мало, здесь просто нет места, но... приходить и трепать мне нервы они могли.
- И занимались этим вдохновенно?
- Это еще мягко сказано, Яна. Я похудел, ни дня не проходило без скандалов и истерик, а мое здоровье – вы понимаете...
Яна понимала. Интересно, на что рассчитывал неведомый ей Тенсор? Получить согласие отца на переезд – или свести его в могилу? Пусть отчима, но ведь он же усыновленный...
- Потом я встретил Рамишу, мою вторую жену. Она поняла меня, сейчас мы живем у нее...
- А Тенсор...?
- Мы живем очень тихо, за городом.
- И он не может вас найти?
- Я знаю, что он пытается, но я почти не выбираюсь сюда. За домом приглядывает соседка, но недавно она умерла.
- И?
- Вам нужно жилье. А мне нужен жилец, который будет смотреть за домом, платить мне пусть небольшую, но ренту – и гонять Тенсора с семьей. Мы честь по чести составим договор – и вы станете тут законной хозяйкой.
- То есть?
- Я подарю вам этот дом на озвученных условиях. Вы выплатите мне за него определенную сумму – будете платить каждый месяц, пока я жив, а потом, когда я умру, выплатите остаток Рамише. Рошер заверил, что вы меня не обманете.
- Не обману.
- У нее тоже нет детей, так что два дома нам ни к чему, а деньги пригодятся.
Яна подумала немного.
- Сколько?
Названная сумма была очень божеской. И в месяц – и общая. Она снимала бы комнату за те же деньги, если бы нашла где, а сейчас она будет платить их за свое.
Свое – в перспективе.
- Почему – я?
- Потому что пятая часть дома принадлежит Тенсору. И когда вы получите его в свое распоряжение, на вас начнется атака.
Яна хмыкнула. На нее?
Атака?
Ну-ну...
- Ааша?
Волчица чуть шевельнула хвостом. Вот уж кто ни минуты не опасался.
- И ее, - кивнул Славерус в сторону Ааши, - могут попробовать отравить.
В глазах волчицы читалось чисто человеческое презрение. Ее? Отравить? Она что – шавка, из чужих рук куски хватать?