- Пап?..
- Ты уже такая большая… Знаешь, а
ведь Мэттью на тебя так смотрел…
- Да знаю я… – недовольно прервала
отца девушка, и макнула закрученный в рулет блинчик в сливки. –
Смотрит, как на свою собственность, озабоченный.
- Надеюсь, ты не скажешь так ему в
лицо? – рассмеялся Майкл и тоже потянулся за блином. Он любил
баловать дочку, готовя разные блюда из родины, но блинчики у него
получались просто здорово. С этим не спорила даже Елена. – Я,
вообще-то тут подумал, что вы могли бы быть неплохой парой…
Елена медленно повернулась удивлённым
лицом к отцу и, совершенно неожиданно, громко рассмеялась.
Непонимающий причину смеха Майкл лишь ждал, хотя вид смеющейся
дочки заставил и его широко улыбнуться.
- Пап, ты сам понимаешь, что такое
невозможно?! – продолжала смеяться девушка, и от резких движений её
длинные густые волосы полностью зарыли её лицо и даже попали на
соусницу, которую чета Юдиных использовала для сметаны. – Ему же
всего пятнадцать! А мне почти двадцать! Для него я уже старуха, -
вздохнула девушка, и звонко засмеялась: - Тем более он уже герцог!
За ним уже, вон, принцессы бегают, так что мне точно ничего не
светит. Да и, если честно, я не хочу за него замуж… Он слишком…
свой, что ли?.. Как родственник… как братишка, наверное, не знаю, -
задумчиво закончила Елена, и снова задорный смех, и её лицо вновь
прикрылось непослушными волосами, хоть девушка тщетно пыталась
сдуть их, не прекращая смеяться.
Майкл с улыбкой смотрел на дочь,
которая в такие моменты была очень похожа на свою мать. Такая же
весёлая, беззаботная и яркая. Пять лет уже прошло, а Майкл всё еще
не мог отпустить её. Единственная женщина, с которой он нашёл общий
язык, и которая могла бы стать его женой, была ему не по рангу, а
теперь уж тем более… «Как братишка…» - хмыкнул он, и вновь поднял
газету.
Джимми Дайсон, прибыв домой в
Солсбери, тут же отправился на производство. Инженеры обрадовали
его, что нашли решение для пылесоса, но баронет уже зациклился на
новой идее. И снова, это даже не его идея, а юнца, который был
принят в семью его друга из приюта. Кому сказать – не поверят, но
«нюх» Джимми его еще не подводил. И вот сейчас, когда этот недавний
сирота стал герцогом в свои неполные шестнадцать, Дайсон уверился,
что не зря он начал работать с ним. Деньги – не важное. Того, что
он успел заработать хватило бы еще на пару свадеб с такими дамами
как Эммануэль, и еще осталось бы. Но Джимми хотел другого: не имея
детей, он очень хотел оставить след в истории. Чтобы после смерти
его помнили. Наверное, оттого и все его заводы, и производимые в
этих заводах устройства носили имя его рода. И Джимми вполне себе
понимал, что таким образом он пытается вписать себя в скрижали
истории, и что это не совсем правильно. И он вполне понимал Джея
Купера, который советовал завести с кем-нибудь отношения, но… Страх
снова попасться в ту же ловушку был сильнее, и Джимми вовсе не
хотелось «наступать на те же грабли» из-за влюблённости в очередную
куколку с фарфоровым лицом и таким же сердцем. Поэтому он и
ухватился за новую идею, высказанную самым необычным юношей в
мире.