Пытаюсь на прощание изобразить на
лице улыбку, а то к концу нашей встречи появился какой-то
тухляк.
– С радостью буду ждать.
Смирнова открывает дверь. В коридоре
раздаются приближающиеся к палате голоса. Закрепленная за мной
старшая лекарша разговаривает о моем самочувствии с каким-то
мужчиной. Голос последнего до боли знакомый.
Какого хрена?
Откуда он взялся?!
Едва вспоминаю об этой мрази и кулаки
с силой сжимаются. Балашов не просто так появился. Еще не очень
понимаю, зачем он здесь, но интуиция подсказывает – это не
случайность.
Я конечно хотел бы с ним повидаться.
Вот прямо очень. Где-нибудь с глазу на глаз. Вот тогда бы я за все
с него спросил. И за глупые подозрения в том, что я не совершал, и
за его пытки, и за устроенный беспредел. Но не здесь, не в палате.
Как мне потом от трупа избавляться?
– Пожалуйста. Прошу.
Старшая лекарша доводит Балашова до
моей палаты. Тот сталкивается с выходящей от меня Смирновой.
– Елена Давыдовна? Я угадал? –
эмоционально и с улыбкой произносит он. – Разрешите представиться,
Николай Константинович Балашов, Особый отдел Его Императорского
Величества. Прошу нас простить. Мы на минуточку. Пришли справиться
о здоровье нашего героя.
– Героя?
Лена хотела выйти. Но теперь,
безмерно удивляясь, она пятится обратно в палату. За ней входят
Балашов и уже известный мне сотрудник Особого отдела Берник.
«Балашов теперь тоже служит в Особом
отделе? – спрашиваю сам себя, домысливая ситуацию. – Перевели
сучару на повышение, что ли? И за какие-такие заслуги? Он же дебил
с маниакальными наклонностями. Его, наоборот, с властной должности
гнать нужно!»
– Вот именно, Елена Давыдовна, герой!
Уже во второй раз герой! – с той же непонятной радостью восклицает
Балашов. – А вы разве не знали? Буквально этим летом Андрей
Викторович совершил немыслимое. Он отправился служить в самую
опасную крепость в Империи, в саму Передовую. Находясь за стенами
крепости, в дотах, он совершил геройский поступок. Он смог
вычислить и убить предателя. Тем спас личный состав, находившийся в
тот момент в дотах. Благодаря этому, была остановлена Большая
волна, в которую входили даже Биги. За этот смелый поступок Андрей
Викторович был удостоен медали «За особые заслуги перед
Империей!»
Округлив глаза, Лена обернулась ко
мне. По-моему, сейчас она потеряла дар речи. Во взгляде читалось
такое, что даже не знаю, как описать.