– Сенька, чего башкой крутишь? Ты
опусти голову вниз, сделай лицо кирпичом и иди с таким выражением,
как будто тебе всё надоело, – сказал Леха.
– Зачем это? – спросил я.
– А чтобы сойти за москвича. Чтобы не
думали, что ты из деревни какой приехал.
– А не насрать ли мне на то, что
подумают другие люди, которые больше никогда меня не увидят? –
резонно спросил я.
Мишка Ерин хохотнул, услышав мои
слова. Серега тоже улыбнулся.
– Да ты не понимаешь! – с жаром
откликнулся Леха. – Если девчонки узнают, что ты не москвич, то к
тебе и отношение будет другое.
– Девчонок мы ещё не скоро увидим, –
хмыкнул я в ответ. – Только если в увольнение пойдем… Но и то, не
очень скоро.
– А сейчас-то нам ещё до академии
добраться нужно. Может с кем и познакомимся.
– Леха, перестань. Если девушке не
хочется гулять со мной таким какой я есть, то есть с настоящим и
открытым, то, значит, нам с этой девушкой не по дороге, – вспомнил
я наставление отца. – А притворяться ради обмана – это не наш
путь.
– Какой такой «наш путь»? –
непонимающе уставился Леха.
– Путь комсомольца! – бросил я в
ответ. – Рано или поздно обман всплывет. Так что лучше сразу
обозначить все границы и с открытым забралом броситься в атаку…
Мишка и Серега расхохотались, глядя
на обескураженную рожу Лехи.
– Знаешь что, Сеня? Вот как ты
шарахнулся с полки, так у тебя шарики за ролики заехали, – покачал
он головой.
– Может быть. Но порой лучше сказать
маленькую правду, чем громоздить невероятные этажи небоскреба лжи,
– хмыкнул я в ответ. – Вот что за туман такой над
Москвой-рекой?
– Какой Москвой-рекой? – непонимающе
уставился на меня Леха. – До реки тут ещё шлепать и шлепать. Или ты
про дым? Так это торфяники горят. У нас тоже такой туман стоит…
Мда, с аллегориями лучше помолчать. Я
обратил внимание на стоящие поодаль автоматы с газированной водой.
Они походили на те самые, какие были в фильме про Шурика.
Вот жеж жеванный каблук! А ведь я
такие помнил!
Я застал то время, когда за одну
копейку можно было купить порцию чистой воды, за три — с сиропом.
Некоторые модели могли наливать только один вид газировки, в других
же была возможность выбрать сироп. Самыми популярными тогда были
«Груша», «Барбарис», «Тархун», «Крем-сода» и «Колокольчик». При
желании можно было наливать воду не сразу, а бросить в
монетоприемник еще три копейки и получить вторую порцию сиропа.