– И всё? – встрял Лёха.
– А чего ещё? Она спасибо сказала и
взяла. Чего ещё говорить-то?
– Представился бы, сказал, что она
тебе очень понравилась… Чего ты терялся-то? – хмыкнул Лёха.
– Главное, что ты не растерялся, –
покачал я головой. – Ну да нет худа без добра. Леха вынес один
урок, Мишка другой.
– Какой урок я вынес? – спросил
Михаил.
– Что если будешь долго колебаться и
размышлять, то можешь потерять свой шанс на счастье, – подмигнул
я.
– Так уж и шанс? Она меня и не
запомнит, – отмахнулся Мишка.
– Запомнит-запомнит, ты уж мне
поверь.
Я знал, что запомнит. Знал, потому
что родители как-то раз упомянули о своём знакомстве. Правда, мама
не говорила, что в то время она встречалась с другим молодым
человеком.
– Ребят, спасибо, что заступились за
меня. Сень, тебе особое спасибо. Я бы моргнул, если бы этот
здоровяк на меня замахнулся. Нет, не испугался, но моргнул бы от
неожиданности. А ты вон как… Даже не пошевелился.
– Да ладно, мы же как мушкетеры, –
улыбнулся я. – Вон и платок отдали… Какой там был девиз? Один за
все и все за одного!
С этими словами я сделал жест из
фильма «Три мушкетера», то есть соединил указательный и средний
палец, а потом положил на кисть руки.
– Сеня, если ты хочешь померять
пульс, то тебе следует развернуть руку, – с усмешкой сказал Лёха. –
Вот так. Вот тут вот находится лучевая артерия.
– Какие глубокие познания, – хмыкнул
я в ответ.
– Какие познания? Мы же вместе курс
молодого бойца проходили. Там и научили, как правильно измерять
пульс у упавшего человека. Ещё на сонной артерии. Так что ты
делаешь всё неправильно.
В это время снова пахнуло ветром.
Новый поезд примчал, чтобы отвезти нас ближе к пункту назначения.
На этот раз Лёха не полез вперед, а терпеливо дождался, пока
выходящие пассажиры вышли.
Ехать нам всего одну остановку,
поэтому не стали даже садиться. Простояли весь путь, покачиваясь в
такт подергиваниям вагона.
Ребята внимательно вглядывались в
темноту стен, проносящихся за стеклами вагонов. В отражении
виднелись четверо молодых ребят. Короткие стрижки, почти под ноль,
ушастые, готовые вот-вот расхохотаться. И в то же время озабоченные
грядущим.
Что будет? Что дальше произойдет?
Какое будущее готовит Москва, которая вообще слезам не верит?
На станции «Курская» мы вышли.
Конечно, нам предпочтительнее было бы выйти на «Чкаловской», но она
была построена позднее. Пока же мы вышли и начали озираться в
поисках каких-либо указателей.