Ни жреца, ни его ученика-слугу не видно, Гельдернов — тоже.
Я приближаюсь к святилищу.
И совершенно не удивляюсь, когда навстречу выходит ученик
жреца.
— Леди… вы рано? — он приветствует меня лёгким поклоном.
Ученик ещё не жрец, его статус низкий.
— Я пришла извиниться за свою утреннюю оплошность, — поясняю я.
— Я надеюсь, светоч будет снисходителен и не станет возражать.
— Я доложу, леди Юджин. Ожидайте, пожалуйста.
Он скрывается внутри, и я, выждав, вхожу следом. И
останавливаюсь у алтаря.
Святилища открыты для страждущих в любое время дня и ночи, будь
ты король или последний нищий, всегда можешь прийти и обратиться за
помощью. Красивое враньё.
Жрецы давно встали на вершину, даже герцог, пожалуй, не
осмелится потревожить жреца без веской причины, что уж говорить о
простых людях. Я не собираюсь переходить черту, мне достаточно
оказаться рядом с алтарём, чтобы понять, будет ли какая-то реакция
от моего амулета. Проверить это без свидетелей — лучшее
решение.
Моё ожидание не затягивается.
— Леди Юджин, — ко мне выходит… Лоуренс.
Кто бы сомневался. Но сейчас в какой-то мере я ему даже рада.
Лоуренс не так опасен, как его дядя.
Я склоняю голову к плечу:
— Лорд Гельдерн? Вы так кричали, что я думала, травмы серьёзные.
Рада, что это не так.
Он зло скалится. Я лишь ухмыляюсь — приятно обозвать Лоуренса
сопливым слабаком. Кстати, вполне возможно, что травмы были
действительно серьёзные, однако Лоуренс получил лучше лечение и уже
на ногах, будто и не было оплетающих его тело ветвей жалящих
молнии.
Лоуренс слишком быстро берёт себя в руки, возвращает над
эмоциями контроль. Его лицо приобретает невинно-обиженное
выражение. Он смотрит на меня с болью:
— Юджин, вы… Вы меня больше не любите? — в уголке его глаза
сверкнула бриллиантовая капля, но не скатилась.
Я качнула головой:
— Вы оскорбили меня, лорд.
— Но разве вы пришли не поведать меня?
Какое самомнение!
— Отнюдь, лорд. Я здесь, чтобы принести извинения светочу за
утреннее происшествие.
— Вам назначено на вечер, леди.
При других обстоятельствах я бы его реплику проигнорировала. Кто
он такой, чтобы я объяснялась перед ним?! Но сейчас мне как раз
важно скормить ему свою версию, поэтому я небрежно пожимаю
плечами:
— Я надеюсь, что светоч, как любой светлый, проявит
снисхождение. Я хочу попасть на выступление менестреля. Такой шанс
выпадает раз в жизни.