–Это так, дитя моё. Крепись.
–Но ещё этим утром, когда я делился с ним своим сном, он вместе
с мамой клялся мне в любви, обещал защищать и никогда не
бросать…
–Таков этот мир. Страх твоего отца перед законом оказался
сильнее любви. Я понимаю твои чувства, но в равной степени понимаю
и его порыв. Он понял, что потерял тебя, но хотел уберечь остальных
членов своей семьи, твоих маму и брата. Не сказать, что у него это
получилось, Тоббе ничуть не трогают чужие слёзы, однако твоих
родных в ближайшее время не накажут, это я могу сказать со всей
уверенностью. Они в безопасности до официального суда.
Руксус помрачнел.
–Да пропади они все пропадом. Они все отказались от меня. А я
думал, мы семья…
Он сжался в кресле, поджав под себя ноги. Жгучая злость от
такого гнусного предательства от тех, кого он ещё два часа назад
считал самыми близкими и важными для себя людьми, смешалась с
внезапно нахлынувшим холодом одиночества. Он чувствовал себя
ненужной игрушкой, выброшенной на улицу.
–Не суди мать и младшего брата так строго, Руксус. Не думаю, что
у них был выбор. Ни у кого из вас его не было.
–Откуда это вы всё знаете? Вы вошли, когда от меня уже
отказались и приговорили к смерти.
В ответ Валерика лишь нежно потрепала его по голове облачёнными
в темную кожу перчатками. Тут он вспомнил тот поток рухнувших на
него чувств, когда верховная смотрительница вошла в комнату для
допросов. Сейчас эти ощущения стали даже острее. Словно нож в него
впилось внезапное осознание того, что перед ним сидит не просто
человек с таким же даром, как у него, но и псайкер, чья сила
несопоставима с его собственной. Валерика была многократно сильнее
него, и едва коснувшись её внутреннего «я», Руксус невольно
отшатнулся.
-«Не бойся. Моя сила направлена только против врагов
Империума…И тех, кто желает зла моим детям».
«У вас есть дети?», подумал Руксус, в этот раз даже ждавший
телепатии, и верховная смотрительница лёгким, даже естественным
усилием воли прочла его мысли.
–«Есть. Ты теперь один из них. Но сердце моё, открытое для
всех вас, переполнено чашей боли и скорби».
«Но почему?».
–«Потому что далеко не от всех угроз я в силах вас защитить.
Я бесплодная мать, полная любви, от страдающего сердца которой
постоянно отрывают целые куски. Я помню и люблю каждого из вас,
моих несчастных детей. Мои огоньки, блуждающие во тьме...Как вас
хотят погасить, словно свечу, так и я хочу быть вашим светом. О,
если бы я только могла!.. Впрочем, пока хватит об этом, мальчик
мой. Ты и так узнал слишком много для первой встречи. Тем более, мы
почти приехали. Постарайся как можно скорее забыть то, что
произошло, и сосредоточься на будущем. У тебя начинается новая
жизнь. Жизнь санкционированного псайкера