–Я сама могу за себя постоять…
–Молчать, псайкер. Это не глупая прихоть, здесь замешана
внутренняя политика Империума, и я бы предпочёл иметь на руках как
можно больше козырей. Так что закрой рот и повинуйся, иначе
перейдешь в стан Клавдиана.
Для всех, кроме Дагмара, стало очевидно, что на своём посту
преподобный Клавдиан, скорее всего, пробудет ещё совсем
недолго.
Подумав об скором прибытии Лиги Чёрных Кораблей, Валерика
Винезия едва не расплакалась горькими слезами.
–Вы слишком щедры.
Наафалилар принял чашку, аккуратно размешал её содержимое, не
сводя при этом внимательного взгляда с епарха Клавдиана.
Глава Церкви города Кардена выглядел на все свои пятьдесят
девять лет. Смуглое, загорелое лицо покрывала густая сеть морщин,
волосы и брови седые, густые. Одевался преподобный шикарно, обожая
показывать своё богатство и власть напоказ. Наафалилар тоже этим
грешил, но в куда меньшей мере. Его одеяния не кричат о роскоши.
Они предупреждают и напоминает об мощи Экклезиархии.
–Пей, брат Наафалилар. Пей, и будем говорить.
Высокий и стройный епарх больше напоминал тростник, правда, нелепо
разодетый в серебро и золото. Он вернулся в своё кресло, глубокое и
мягкое, обитое приятным пухом, с резными украшениями на
ручках.
Наафалилар исподлобья осмотрелся. В личных покоях епарха он был не
первый раз, но его всегда поражало их непомерное богатство. Кругом
дорогое дерево, серебро, золото, драгоценности. С денег на одну
только вилку со стола Клавдиана можно было неделю кормить
какой-нибудь не особенно многолюдный бедный квартал. Ну а сколько
стоили все два этажа, занятые епархом на верхних ярусах собора
святого Балиана, Наафалилар даже не хотел думать. Не то чтобы он бы
ратовал за бедность Церкви, но разве не разумнее ли было потратить
эти средства на более острые нужды Империума? Построить новый
мануфакторум, например, или Схолу Прогениум. Нет, вместо этого
преподобный Клавдиан окружает себя роскошью, к которой привык с
детства, и от одного только вида которой многие простые карденцы
удавились бы от зависти и чувства несправедливости. Даже привычка с
рождения видеть роскошь Церкви едва ли усмирила их чувства.
Наафалилар сделал глоток. Теплый феер, местный полу-алкогольный
напиток приятно, чуть-чуть обжёг горло. На самом деле Наафалилар
предпочитал держать голову ясной, но отказать епарху было
немыслимо.