- У меня сейчас нет этого времени мэтр, - сказал я. – Мне нужно
перелезть через забор. Желательно так, чтобы со стороны не
казалось, что я использовал для этого магию – левитация не
прокатит, хотя решила бы задачку. Ломать доски – тоже не вариант. А
допрыгнуть до вершины ограды, чтобы просто перелезть через неё, у
меня не получается. Или ты предлагаешь сейчас уйти и вернуться к
этому забору после месяца упорных тренировок?
«Вы можете использовать обычные мышечные «усиления», Егор.
Бросить плетения на группу мышц, что отвечают за прыгучесть вашего
тела. Ещё несколько дней назад такое действие обязательно бы
привело к тем или иным повреждениям, как в случае с уклонением от
снаряда стреломёта. Но теперь вероятность получения травмы
снизилась до двадцати семи процентов – именно благодаря той самой
«антистарости», юноша».
Я в очередной раз пнул забор – теперь уже от досады: из памяти
пока не выветрились те малоприятные впечатления о последствиях
надрыва мышц спины. Двадцать семь процентов – это далеко не ноль.
Даже если смогу прыгнуть на нужную высоту, совсем не значит, что
смогу ухватиться за вершину забора. Не с болью в спине; или в
ногах. Снести бы эти ворота парочкой мощных заклинаний, забросить
псов на крышу, а хозяев дома превратить в лягушек (хоть профессор и
твердил, что подобные превращения невозможны).
Вздохнул, попятился на дорогу, не спуская глаз с вершины ограды:
примеривался. Я давно уяснил, что использовать магию, не имея на
руке кольца соответствующей гильдии – небезопасное занятие. Обитель
жрецов Чистой силы находилось не так далеко от Персиля. И мне не
очень-то хотелось устраивать разборки с этими магоненавистниками.
Особенно после рассказов профессора Рогова о его казни. Я никогда
не любил жару. И поэтому считал очистительный костёр не самым
привлекательным развлечением.
- Ладно. Двадцать семь процентов – немногим больше четверти. Не
такая уж большая вероятность получить травму. Я бы даже сказал:
маленькая. Если уж не повезёт, то посижу немного под забором – опыт
таких развлечений у меня уже есть. Переживу. Но это только полдела,
мэтр. Нужно ещё усмирить этих шумных мохнатых людоедов. Я не хотел
бы стать их обедом.
Псы словно почувствовали, что я заговорил о них – притихли,
прислушиваясь.
- Но только не нужно их убивать, - сказал я. – Внуши им
что-нибудь. Ну, не знаю… что они меня любят, к примеру. Не в том
смысле… любят. А считают меня своим лучшим другом. Или хозяином.
Сам ведь говорил, что звери – не люди, что они лучше поддаются этой
твоей ментальной магии. Если их просто усыпить, то со стороны это
будет выглядеть подозрительно. А я и без того собираюсь проделать
здесь много подозрительного. Сделаешь?