Еще пару глотков приторно-сладкой жидкости. На язык попала
горечь. Присмотрелась — на дне бокала какой-то осадок. Что это?
Вопросительно посмотрела на жениха. Тот едва заметно кивнул. Это
его рук дело?
— Азар, пройдоха. Скажи честно, это из-за нового закона о
преференциях семейным?
Лица сменялись одно другим, кто-то говорил с Азаром, словно меня
и нет рядом, кто-то сюсюкал со мной как с неразумным младенцем.
— И все-таки думать, прежде всего, надо о том, что мы можем
сделать для республики. Как можем защитить ее, — не унимались
спорщики позади меня. — Мощь нашей экономики и нашей армии многим
не нравится.
— Скорее, не нравится то, как мы ее достигаем. Возможно, если бы
мы хоть немного смягчили политику в отношении…
— Ты говоришь как предатель.
Несмотря на то, что мы находились на открытом воздухе, было
ощущение духоты, тесноты. Я чувствовала, как на лбу выступили
капельки пота, а к щекам прилила краска. Хотелось как можно скорее
уйти от всей этой толпы.
Наконец желающие поздравить закончились. Азар отвел меня к
скамеечке и, оставив на попечение Алисы, отошел в круг о чем-то
жарко спорящих оборотней.
Нога на удивление больше не болела, хотя я видела, что лодыжка
сильно опухла.
— Можно мне воды? — с надеждой спросила у оборотницы. Та
скривилась, но все же отошла, чтобы поймать кого-нибудь из
сновавших слуг.
— Как-то вы не слишком радостно выглядите для счастливой
невесты.
Я вздрогнула — прямо рядом со мной на скамейку плюхнулся
мужчина. Худой, чуть ссутулившийся. Сначала он показался мне очень
молодым, но я быстро поняла свою ошибку. Хмурый взгляд желтых глаз
из-под нависших густых бровей мог принадлежать только опытному
прожжённому цинику.
— Что вы. Очень счастлива. — На всякий случай отодвинулась от
него подальше. Он внушал неприязнь, но хотя бы от него удушающе не
пахло парфюмами, как от других гостей.
— Оно и видно. У вас глаз дергается, — усмехнулся собеседник. У
него был очень низкий глубокий баритон, и, судя по всему, своим
голосом он умел пользоваться мастерски. Оскорбить не словом —
просто тоном и тембром. С таким бы голосом в опере выступать.
— Неправда, — возразила я, но машинально потерла левый глаз
рукой.
— Угу. А еще, судя по вашей ноге, будущий супруг решил поберечь
вашу честь до свадьбы. — Он презрительно сморщился. — Похвально,
конечно.