Я уткнулась лицом ему в грудь, еще не понимая, что случилось, но чувствуя приближение больших проблем. И они явились в виде неприметной девицы в форме травников.
– Милана? Прошу вас пройти в деканат. Немедленно.
Ну вот, не успела поступить, а уже напортачила. Я вовсе не чувствовала себя виноватой или неправой в данной ситуации, больше скажу, я даже понять ничего не успела, но визит в деканат не по личной инициативе сложно назвать приятным событием. Мысленно я сжалась, так и не успев прийти в себя. Шарлотта ободряюще похлопала меня по плечу, но легче мне все равно не стало.
В кабинете декана факультета целительной магии и травничества, госпожи Гортензии – так гласила позолоченная табличка на двери, которую я не заметила сразу, – за день я оказалась второй раз. Вряд ли это хороший знак. Секретарь вообще проводила меня таким ошарашенным взглядом, будто я казну Британской империи ограбила и за день на шопинг потратила. И откуда они вообще успели узнать о происшествии в столовой? Может, у них там камеры видеонаблюдения? Или какая-то магическая альтернатива, типа яблочка на тарелочке с голубой каемочкой?
– Милана, присядьте, – тоном, не терпящим возражений, сказала декан и кивнула на стул. Девушка-сопровождающая коротко поклонилась и вышла из кабинета, закрыв за собой дверь. – Я понимаю, что вы только-только прибыли в наш университет и совсем еще не знаете правил, но это не повод вести себя столь вызывающе.
Я опешила. Это я вела себя вызывающе? Но справедливо возмутиться мне просто не дали.
– Это моя вина, что вас не успели посвятить во все тонкости обучения, но впредь будьте осмотрительней. Тот факт, что вас зачислили по протекции ректора, совсем не умаляет ваших проступков.
– Но я… – у меня даже голос задрожал от возмущения, – но я не сделала ничего такого! Это тот выскочка с факультета теорети…
– Милана, – прервала меня Гортензия, – вы взрослая девушка и должны научиться отвечать за свои поступки!
Я захлопнула рот. Почти до слез мне было обидно, причем не только за себя, но и за Лоуренса, которому наверняка досталось именно из-за того, что он «шавка безродная», как назвал его Джастин.
– Простите, госпожа Гортензия. – Я потупилась, меняя тактику. Все равно она не будет меня слушать, есть ли смысл бороться за свою правоту? Наверное, нет. Упрямая складка на лбу декана тут же разгладилась, и женщина даже улыбнулась. Вытащила из ящика стола папочку и протянула мне.