На первое подали жидкое блюдо, щи с мясом. Белов похвалил себя за взятую ложку, которую достал из голенища кирзового сапога. Ложка была стандартная, из нержавейки, но резко отличалась блеском от тусклых деревянных ложек хозяев. Ещё гостя обрадовали хлеб и квас, который даже разлили по отдельным берестяным ковшам. Подождав, пока хозяин первым зачерпнёт своей ложкой щи, гость поспешил за ним, подставляя хлебный ломоть под ложку, чтобы не капнуть на чисто выскобленную столешницу. Первые минуты шла процедура насыщения, больше напоминавшая своей неторопливостью и торжественностью приём у английской королевы, так опасался Белов допустить какой-либо промах. Но, когда показалось дно посудины и пустую чашку хозяйка заменила блюдом с отварным мясом, напряжение за столом снизилось, началась неторопливая беседа. Разговор за столом шёл опасный для Белова, тому пришлось приложить все усилия, чтобы не выдать себя незнанием общеизвестных понятий. Староста больше спрашивал, а гость кратко отвечал, не сильно отклоняясь от истины, но и не болтая лишнего. О себе он рассказал, что приехал сюда из далёкой страны, один, и поселился в доме в двух днях пути по течению Камы. Имущества с собой взял немного, вот соль и кончилась.
– Завтра здесь будет торг, возьмёшь себе соли, – успокоил его Скор.
– А хорош ли лекарь и почему он будет через два дня, – поинтересовался в свою очередь Белов.
– Лекарь живёт не здесь, а один в лесу, за ним уже пошли. Лучше этого лекаря нигде нет, даже в Соли-Камской. Они сами к нему обращаются, – с гордостью ответил староста, мол, знай наши возможности.
– Не опасно ли одному в лесу жить? – удивился гость.
– Этот лекарь сам кого хочешь напугает, – ухмыльнулся Скор, но уточнять не стал.
Тут обед подошёл к концу, и гость попросил разрешения походить по Выселкам, дать ему сопровождающего для объяснения, мол, в его краях города иначе строят. Староста облегчённо вздохнул, необходимость развлекать подозрительного мужика, как спасителя сына, его явно удручала, сразу распорядился и вывел гостя на крыльцо. По его знаку к гостю подбежал мальчонка лет восьми, и он откланялся.
Время шло к вечеру, Белов сразу попросил показать кузнеца, кузня которого стояла за частоколом, пришлось обходить через ворота. В кузнице работал неразговорчивый кузнец лет сорока да подмастерье лет семнадцати-восемнадцати, худощавый, но жилистый парень. Белов завёл разговор о приобретении железных прутков до двадцати штук. Кузнец ответил, что сделает не раньше чем через неделю, и попросил задаток, одну гривну. Гривны у покупателя явно не было, и кузнец просто отвернулся, продолжая работу.