— Что, все? — удивленно спросила старушка. — Ой, а что ты такого
печь будешь?
— Да, спасибо большое, мне больше ничего не нужно. А я вам потом
принесу попробовать, как приготовлю!
— Заходи почаще, — в глазах Миреллы блеснули искорки счастья.
Она была явно рада с кем-нибудь поболтать, наверное, одиночество в
старости - хуже чем когда-либо еще. Ну а во мне с каждый днем
просыпалось к этой старушке теплое, почти родственное чувство.
Дома мне все же пришлось бы топить печь, готовить-то как то
надо. Единственное, в чем сомневалась, пропечется ли пирог в печи.
Обычно я готовила его в духовке.
В бане дров не нашла, у камина - тоже, и вспомнила, что
последние использовала еще вчера. Отправилась на улицу, обошла дом
вокруг дважды, каждый раз поглядывая на какой-то навес похожий на
дровяник. Когда стало понятно, что это он и есть, я уже не могла
сдерживать в себе эмоции и громко выругалась.
В дровянике валялось одинокое полешко - последнее.
Что делать, и куда бежать? Просить у Миреллы больше ничего не
стану, неудобно как-то, тем более деньги у меня теперь есть. Знать
бы, что такое два золотых в этом мире, и как надолго их хватит?
Проезд вот, например, стоил одну серебрушку. Масло, сыр и пшено -
пятнадцать медяков. Что-то мне подсказывает, что на два золотых
сильно не разгуляешься, но на дрова должно хватить.
Я все же пошла к госпоже Брамс, но не попрошайничать, а спросить
у кого можно купить дров.
— На конце деревни живет Пент, он занимается заготовкой дров.
Найдешь его дом если пойдешь прямо по широкой дороге, лесник живет
прямо у кромки леса.
— А сколько стоит… — я снова вовремя сумела прикусить язык, едва
не сказав “машина”. — Кучка дров, такая, чтобы хватило на
месяц?
— Пятьдесят серебряных монет за телегу, — тут старушка немного
взволновалась. — Я могу дать, у меня скопилось немного.
— Не нужно, спасибо большое! Я нашла в шкатулке у бабушки два
золотых, думаю мне хватит. Ей они уже не нужны, поди не
расстроилась бы, что я потратила.
— Конечно, что ты! Бабушка тебя так любила, она была бы рада
знать, что у тебя все налаживается. — Мирелла улыбнулась, и ушла в
пространственные рассуждения. Но я снова поймала себя на мысли, что
говорит она это не просто так. — Вот одна золотая монетка равна
сотне серебряных, или тысяче медных. Если ты купишь телегу дров, то
остальных денег хватит на то, чтобы скромно прожить до весны. Разве
что на дровишки пятьдесят серебрушек каждый месяц нужно… Ох,
Алиска, работу бы тебе какую.