Два года я бегала на лыжную секцию, но лыжи сломались и – «сама
виновата, я не обязана тебе покупать новые»…
Когда еще подростком я заработала себе на первый дельтаплан,
точнее, на материалы для него – собирала я своего красавца сама.
Она так вынимала мне мозги, мол, я -- безответственная эгоистка и
думаю только о себе, что меньше, чем через год, я сдалась, ушла из
секции дельтапланеризма и продала своего «Айвенго».
Палмихалыч, золотой дядька, который возился с подростками для
души, а не просто за деньги, уговаривал меня остаться, но маму я
любила больше. Тогда я еще была романтической дурочкой и верила,
что мама мне плохого не пожелает…
Институт я закончить так и не смогла, хоть и поступила на
бюджет. Это был уже конец девяностых, деньги, что остались от
продажи одной из доставшихся мне квартир, закончились. А Темочку
нужно было учить – «мальчик не может без образования, ему нужны
репетиторы!»
Дома вечно не хватало денег, и я пошла работать. Кем я только ни
работала! И секретарем, и продавцом в компьютерном салоне, и
менеджером по продажам ж/б конструкций, и даже вела факультативно
кружок для девочек «Золотые ручки» в подростковом центре на базе
старого Дворца пионеров. Мне нравилось работать с подростками. Но
как только нашлись спонсоры, меня попросили освободить место:
-- Вы же понимаете, Вера, что теперь, с такой зарплатой, нам
неловко держать человека без педагогического образования! А у вас –
высшее неоконченное…
Директрисе понадобилось место для дочери.
Но в целом я всегда хорошо ладила с людьми, умела убедить
клиента, что без наших товаров ему просто – никак. И сколько бы я
ни приносила домой, а иногда это было совсем даже неплохо и по
московским меркам, но всегда мало для мамы. Тёмочка рос и требовал
новых вливаний.
Я заплакала и снова уснула.Все же я еще была слаба после
ранения.
А проснувшись в той же самой темноте, с потухшим факелом,
слушая, как шлепает по полу коридора идущий ко мне Имхотеп, как
мелькает свет в дверном проеме, почувствовала странное спокойствие.
И мама, и Темочка остались в том мире. Сейчас я одна, и никому
ничего не должна.
-- Как ты себя чувствуешь, царевна?
-- Я согрелась, Имхотеп, и мне гораздо лучше. Если ты не устал,
займись рисунком.
-- Он уже готов, царевна. И как только пожелаешь, можем
посмотреть.