Поэтому, когда Бася начала выбираться из слинга, я отпустила
беднягу – пусть пройдется. Она тоже не ела и не пила весь переход.
В очередном коридоре, где мы сейчас шли, было темно и душновато.
Горел единственный факел, мы решили экономить еще вчера. Но на
развилке Бася уверенно пошла по левому коридору и я, не особо
задумываясь, шагнула за ней.
-- Царевна Инеткаус – Сефу, как всегда, был официален. Не
представляю, как нужно верить в то, что я их выведу, и не поддаться
панике. Он один из всех, как мне кажется, продолжал считать меня
чем-то необычным и божественным…
-- Царевна Инеткаус, мы всегда выбирали другой проход. Может
быть, ты ошиблась от усталости?!
-- Нет, Сефу, я не ошиблась. Сейчас мы идем налево…
Бася достаточно бодро трусила впереди нашей толпы, единственный
факел горел у меня за спиной. Этот коридор мы преодолевали уже
точно больше часа. Хотя, здесь, под землей, время давно
остановилось. Но я по-прежнему непонятно зачем пыталась его
определить. Вот уже третий или четвертый день, когда стало понятно,
что нет здесь живых существ, кроме нас и безглазых рыб, Сефу
разрешил мне идти первой. Поэтому и тусклый свет выхода я увидела
немного быстрее остальных.
-- Сефу, там свет.
Пауза и неуверенный голос моего меча:
-- Царевна, я не вижу. Возможно, тебе показалось?
-- Сефу, присмотрись! Вон выход из коридора…
-- Нет, царевна… Я не вижу.
Но даже такая странность меня не насторожила. Очень скоро все
услышали звук бегущей воды…
Буквально минут через пять мы вышли в новую пещеру и люди
кинулись к воде, чуть не спугнув Басе добычу. Прямо перед тем, как
я упала на колени и начала жадно пить из горсти тепловатую воду,
Баська выцепила из воды очередную рыбину.
-- Здесь остаемся на отдых – скомандовал Сефу.
Немного рыбы успели выловить, когда факел стал искрить и
гаснуть. Разжигать новый Сефу не разрешил:
-- Потерпим до завтра. Сегодня обойдетесь мукой.
Амина быстро раздала остатки. Это была последняя мука и
надеяться мы теперь могли только на рыбу. Факел погас…
Сперва я завернулась в шерстяной плащ, закрыла глаза и вытянула
ноющие ноги. Но, как ни странно, сон не шел… Постепенно перестали
так сильно ныть мышцы, солдаты перестали ворочаться, и наступила
полная тишина, изредка прерываемая чьим-нибудь сонным
бормотанием.
Сон не шел…
Я открыла глаза, села и чуть не вскрикнула. Такое я видела в
первый раз. В темноте отчетливо светился рисунок на стене. Не сама
стена, не вырезанные на бесчисленных колоннах искусные рисунки, а
тонкие линии, которые больше всего походили на план эвакуации!