Март осчастливил день голубизной,
Зашлепал город по шуге и лужам,
Мир оглушает, и слепит, и кружит,
Морочит луж обманной глубиной.
А солнце – неотвязный озорник,
Из-за углов стреляет прямо в сердце,
И выползают из щелей погреться,
Кто спал зимой и к битве не привык.
Трепещут золотые ручейки
Меж прошлогодних нечистот и грязи,
И город, откровенно безобразен,
Спускает в русло стиснутой реки
Свои грехи… Он жив, он жив вполне,
Исправно кормит нищих и безумцев
Асфальтовой едой, и здесь очнуться
Страшней в сто раз, чем умереть во сне.
И все ж он рад, как рад любой весне,
Для жителей чужой и незнакомый,
Он громоздит роскошные хоромы
И множит тесноту свою втройне.
Сам – только отсвет пламенной звезды,
Себя средь всех он возомнил звездою,
Но безобразья вечного не скроют
Витрины пышной, жадной красоты.
Он поживет еще… Его черты
Смягчатся под зеленою листвою,
И подышать отравленной Москвою
Весною на прогулку выйдешь ты…