– Да, что-то вроде того…
Катерина порылась на полках, и, не найдя ничего интересного, сняла с полки черный том, судебно-медицинской патологии, открыла его на середине и воскликнула: «О, Господи!»
С фотографии в натуральную величину глядело на нее лицо мужчины с посиневшим лицом и высунутым, дразнящим языком.
Смеясь, Рая встала из-за письменного стола, и, забрав книгу, сказала:
– Повешенный сначала дергался, но потом привык… Детям такие книги смотреть нельзя. Иди, полежи в гамаке…
Катя вышла в сад и, запрокинув голову, посмотрела на облака. Они медленно тянулись по небу. Верхушки сосен покачивались, где-то стучал дятел…
– Нагулялась? – спросила Рая, – Вот, поешь. Собрала, пока ты гуляла, – она махнула рукой в сторону малинника.
На столе стояли пиалы с малиной и черникой.
– Если хочешь, полей молоком. Тут одна знакомая корова, занесла, – пошутила Рая. – Знаешь, отец, бывало, насыплет мне полную тарелку малины и говорит, – ешь дочурка, красивой будешь. А с матерью скучно было. В Москве я домой никого из ребят пригласить не могла, вечно какие-то тетки толклись. Прихожу из школы, а они судачат. Ну, сделаю я уроки, и убегаю к ребятам. Всегда помогала кому-нибудь по учебе. Отец теток тоже не любил, и к его приходу в доме их не было. А я к приходу Баринова домой возвращалась. Он мне о политике рассказывал… А я ему стихи свои читала. Он Есенина любил. Так я под него старалась…
– Так ты и стихи пишешь, Раечка? – обрадовалась Катя.
– Писала. Знаешь, ведь это батя мой дачу построил. Никогда ничего не строил, а взялся да и построил, – вздохнула Раиса, – если б не мать, он бы лет сто прожил.
– Ян рассказал, что он в аварии погиб?
– Да, мать в Прибалтике разболелась, съела что-то не то, выехали позднее, а Баринов спешил. Он на работу опоздать не мог. Устал. У рефрижератора впереди поворотник не работал. Батя не заметил…
Раиса замолчала. Катя обняла ее за плечи.
– Стас, как мог, старался мне помочь, но и сам был в ужасном состоянии. Он любил Баринова. Мы вместе жили. Они на охоту вместе ездили. Дружили…
Раиса посмотрела на Катю и добавила:
– А ты, я смотрю, сердобольная, раскисла туту меня. Пошли кофейком побалуемся, чего-нибудь еще возьмем. Проголодалась, небось?
– Что ты! Ты ж меня ягодами угостила…
– Все равно пошли, – сказала Рая, – нужно к открытию успеть, а то народ налетит, все сметет…