– Зина! Зина! – перейдя вскоре на, – Шайбу! Шайбу!
Вскоре женщины, переругиваясь, вернулись к автобусу. Гид втолкнула Зину в автобус и махнула рукой шоферу:
– Группа укомплектована. Давай, поехали!
Зина плюхнулась в кресло рядом с Женей.
– Стерва! Не дала мне купить второй кулон, а мы уж в цене с макаронником сговорились, – и машинальным жестом поправив вываливавшуюся из лифчика грудь, Зина фыркнула, – видела как бежала? Фашистка за руку меня схватила и потащила!
Зина была полной женщиной лет сорока с мощной грудью. Евгенияя вздохнула, а Зина продолжила:
– Ножки у самой как фитюльки, соплей перешибить можно. А мне каково на каблучищах бежать?
«Хотя бы дезодорант использовала», подумала Женя, еще раз придя к выводу о том, как не повезло ей с соседкой.
Сегодня они подъехали к площади Святого Петра на такси. Сергей открыл дверцу машины и подал ей руку. Они стояли на площади.
– Я как будто у нее в объятьях, – оглядываясь, сказала Женя и Сергей приобнял ее за плечи.
– Какая длинная очередь в Собор, – надо идти, – добавила она.
– Да, ничего не поделаешь, придется ее отстоять, – согласился Сергей.
Когда они подошли к краю очереди, охранники раздвинули металлические барьеры и очередь заметно продвинулась вперед.
– Повезло, мы пройдем со второй партией, – заметил Сергей.
– Смотри! За нами уже целая туча людей! – удивилась Женя и засмеялась.
Несмотря на жару и липкую влажность, люди в очереди жались друг к другу. Сергей пытался уберечь Евгению от остальных туристов.
– Моя сокамерница бежит, – без энтузиазма прокомментировала она.
Разошедшееся солнце давало себя знать.
Размахивая руками, на высоченных толстых каблуках, по мощеной булыжником площади, бежала раскрасневшаяся Зинаида Козырева. Черная сумка через плечо била ее по крутому боку. Залаченный тюрбан волос на голове напоминал луковицу Василия Блаженного. Кулон, размером почти в ладонь, бился у нее на груди. Врезавшись в очередь, она принялась пробиваться к ним, прокладывая себе путь грудью.
– Успела! – радостно воскликнула Зина, оказавшись поблизости от Жени, и вытерла о бока потные ладони. Затем она вытащила из сумки пудреницу, глянула в зеркальце и чертыхнулась.
– Недорого отдал итальяшка, – глядя на кулон, пояснила она, – а вот ты сколько за свою заплатила? – потянулась она к Жениной камее, но та прикрыла ее рукой.