– А, Лариска, значит, – уточнила блондинка и высморкалась в предложенный платок.
– Нужно говорить «на пианино», а не «на пианине», – деликатно поправила Натка.
Лариска скорчила недовольную физиономию.
– Тоже мне, подумаешь. Пианино-пианине – какая разница?
– Хотите конфет? Я потихоньку от мамы их в портфель положила, – разрядила накаляющуюся обстановку Любаша, и девочки с готовностью протянули руки за лакомством.
Вот так они познакомились и вскоре не могли даже представить, как друг без друга раньше жили.
Школьные годы пролетели, как прекрасный миг. Детство закончилось, началась настоящая, взрослая жизнь со всеми ей присущими сложностями и проблемами. Она то сводила девочек вместе, то разбрасывала по разным концам огромной страны. Подруги уезжали учиться, выходили замуж, рожали детей, переезжая в новые места, где приходилось начинать всё с начала. Но дружба ничуть не страдала от всех этих перетрубаций и неизменно сводила их вместе в родном городе, каждый год на день встречи выпускников, а последние несколько лет – также и на день рождения единственной оставшейся на троих теперь мамы.
В этом году маме Вере исполнялось семьдесят шесть лет. С раннего утра она и Любаша хлопотали по дому, готовясь к прибытию дорогих гостей. Любаша меняла постели, мама Вера пылесосила ковры и протирала полы. На кухне варились в кастрюльках овощи для любимого Лариской винегрета и яйца для салата оливье, который любили все. В холодильнике охлаждалось шампанское. Стол в гостиной был уже с вечера накрыт парадной скатертью и сверкал хрусталём тонконогих бокалов и непоцарапанной эмалью тарелок «для особого случая».
Лариска прикатила первой на своём новеньком фольксвагене. Она бесцеремонно просигналила под окном, чем привлекла внимание не только Любаши с мамой, но также и соседей. Те, было, выглянули из окон, прикидывая, как отнестись к нарушителю порядка, но при виде вышедшей из машины виновницы переполоха недовольство их моментально испарилось: это же Лариска приехала, всеобщая любимица! Ну, а шум произвела – так оно даже лучше: теперь все знают о её прибытии. Дядя Петя со второго этажа послал ей через стекло воздушный поцелуй, на что Лариска ответила воздушными же буськами ярко накрашенным ртом. Тётя Маша с третьего даже открыла окно и крикнула оттуда: