Лицо бедняжки засветилась от надежды.
— Да, конечно. Конечно, пойдем. Какая вы милая, деточка. Моя Ася такая же. Она никогда меня не бросала, а тут...
***
После ухода Ольги Дмитриевны я все-таки поужинала под пристальным взглядом моей хозяйки. Не знаю уж, о чем она думала в тот момент, но что-то явно ее тревожило.
— Марья Никитина... вы чего так на меня подозрительно смотрите?!
— Да я вот тут подумала, грешным делом. Но мне даже говорить как-то неудобно...
— Нет уж, говорите.
— Я про Асю. Что если папаша ее не просто так говорил?
— Я тоже об этом подумала. Но, с другой стороны, это же не повод не искать девушку. Может и правда с ней беда случилась?!
Спать ложилась с тревожными мыслями. Перед сном перешерстила интернет в поисках социальных сетей Аси. Но так ничего и не нашла. Надо же... в наше время сложно найти молодого человека без активности в сети. Таких практически нет. И вот Аси тоже нигде нет. Хотя возможно она прячется за каким-нибудь смешным ником и найти ее практически невозможно. Надо будет через друзей попробовать.
С другой стороны, если она живет в деревне, как говорит ее бабушка, то... да ладно, во всех деревнях давно есть интернет, а значит она просто обязана была где-нибудь да зарегистрироваться.
В общем промаялась я с такими мыслями некоторое время и, наконец, уснула.
***
Весь следующий день я разгребала бумаги в кабинете Петровича, на все лады кляня и его самого и его секретаршу. И за всеми этими делами чуть не позабыла про соседку. Опомнилась уже, когда вошла в дом. Бросила пакет со сменкой у порога и помчалась к ней домой. Минут десять звонила и стучала, но дверь так никто и не открыл. В тревоге вернулась домой, в это раз на пороге меня встретила заплаканная Никитична и я сразу поняла, что что-то случилось.
— Оленьку на скорой забрали. Она ко мне приехала часа два назад, вся синяя. Еле сипит что-то, а потом так страшно обмякла, я чуть не умерла. Второй инсульт, представляешь? Ох не надо было вчера ее тревожить, ой дура я...
— Да что вы такое говорите-то? При чем тут вы? Неужто без вас она не переживала? Вот и довела себя.
Но бабушка меня не слушала, все больше заливаясь слезами.
— Ну вот что! Слезами делу не поможешь. Сами видели, что бывает от сильных переживаний. Вы же не хотите так же? — я так грозно это сказала, что мои слова подействовали.