Подозреваю, белье в них не меняли еще со времен Второго Пришествия.
Но прошлой ночью я совсем не спала, поэтому буквально валилась с ног. До Халхольма мне уже не доехать, я прекрасно это понимала, а ночлег в холодном лесу нисколько меня не прельщал. К тому же еды в дорожной сумке не осталось – я так спешила к своей цели, что немного не рассчитала.
Тут за спиной раздался громовой раскат смеха, еще сильнее испортивший мне настроение, потому что веселье было как раз по моему поводу. Шутки зазвучали совсем уж скабрезные, сопровождаемые неприличными жестами, и я украдкой вздохнула.
Дыра дырой этот ваш Север, сказала себе. Вся эта ваша вонь, и грязь, и промозглый холод, и пробирающий до костей ветер, от которого не защищал даже подбитый мехом плащ. А ведь на улице давно поздняя весна – самый конец мая, – а в столице вовсю цветут цветы.
Но здесь никто и знать не знал о приближающемся лете. Вместо него были серые, поросшие мхом валуны, затянутое вечными облаками небо, суровые сосны и ужасные дороги; и еще грабители, которые – вот же идиоты! – попытались на меня напасть, словно от отчаянья потеряли разум, забыв, что магов стоит обходить за версту.
И жуткие трактиры, в одном из которых я все-таки решила заночевать.
Пусть это место оказалось настоящей дырой, но, по крайней мере, внутри было тепло, и я могла разжиться хоть какой-то едой. Грязь в комнате как-нибудь переживу, а с шутниками, если они перейдут от слов к делу, разговор у меня короткий…
Но чтобы этот разговор не начался, я вскинула руку, и с нее тотчас же сорвалась Печать Ирдель. Взлетела под потолок, осветив магическим сиянием убогое заведение с присыпанными гнилой соломой полами и покосившейся мебелью. Его завсегдатаи тоже были ей под стать.
Кроме одного.
Впрочем, я серьезно сомневалась, что большинству присутствующих знакомо переплетение алых и золотых символов моего лекарского Ордена. Но для них вполне хватит и того факта, что я была магиссой, – это должно было отрезвить даже самые горячие головы.
В зале притихли, затем заговорили с новой силой, но уже не обо мне. Принялись обсуждать беззакония местного прево, который должен быть исполнять королевскую волю, но вместо этого творил, что хотел.
- Что угодно госпоже магиссе? – с кухни ко мне уже спешил дородный, абсолютно лысый трактирщик в засаленном переднике.