- Ты пожалеешь об этом, Новиков, ох, как пожалеешь, - прошипел Самойлов, поднимаясь на ноги и потирая челюсть. – И даже твоя крыша, на которую ты надеешься, не спасет. Не в этот раз.
И он вышел не прощаясь. Я сел в кресло в глубокой задумчивости. Самойлов известен крутым нравом, а также тем, что не стоит переходить ему дорогу. Потому как Вячеслав Михайлович не брезгует решать свои проблемы при помощи представителей криминального круга. Да уж, «лучшего» начала дня и желать не стоит.
- Настя, принесите мне кофе. С коньяком, - устало произношу в переговорное устройство.
- Хорошо, Сергей Николаевич, сейчас все сделаю.
Погрузившись в дела, постоянно отвечая на телефонные звонки, я забыл об утреннем инциденте. Ровно до того момента, как мне позвонил охранник Татьяны.
- Сергей Михайлович, у нас проблемы, - коротко сообщил Антон.
Я сжал переносицу пальцами. Тут же начала раскалываться голова.
- Какие?
- Татьяна сбежала.
- Что значит, сбежала? Антон, ты вообще в своем уме?! – ору я в трубку, вскакивая с места и на ходу накидывая пиджак.
- То и значит. Она просила отвезти меня в клуб, но я, следуя вашему приказу, отказался.
Да, я действительно велел Антону не позволять Тане посещать ночные клубы и бары. Только университет, встречи с друзьями, и, на худой конец, торговые центры. Охранник должен был везде следовать за моей женой незримой тенью, и, в случае необходимости, докладывать мне обо всем, что ему покажется странным, или если Таня начнет выкидывать свои фокусы.
И до сегодняшнего дня все было в порядке, все шло строго по моему плану. И меня такая жизнь устраивает. Я привык жить по четкому графику, «по ежедневнику», зная заранее, что должно произойти в тот или иной день.
Но в моей жизни появилась женщина. Нет, разумеется, это не первая женщина, но она - единственная, кому удалось сломать мою налаженную, расписанную по часам жизнь. Таня – единственная, на кого я ТАК реагирую. Надо признаться хотя бы самому себе, что девчонка меня зацепила. Да так, что я постоянно думаю о ней, хочу прикоснуться, снова ощутить нежность ее кожи и цветочный запах, исходящий от ее шелковых волос. Стоит признать – мне глубоко симпатична собственная навязанная жена. Причем давно.
Нет, я всегда воспринимал Таню исключительно как ребенка. Но девочка выросла и расцвела, стала соблазнительной и знала, как пользоваться успехом у мужчин. Но так как она – дочь моего друга, я запретил себе думать о ней. Получалось неплохо. Ровно до тех пор, пока она не проходила мимо, соблазнительно виляя бедрами в коротком платье, обдавая меня своим неповторимым цветочным запахом. Вот тогда-то и требовалась вся моя выдержка, выработанная годами. Как правило, после я всегда спешил уехать, чтобы даже жестом себя не выдать. Леня никогда бы мне не простил того, что я засматриваюсь на его дочь.