- Великий магистр, давайте не будем
обобщать.
- А что ты так скривился, мой друг? –
с понимающей улыбкой тут же отозвался Отто, - при всем нашем разуме
и новых возможностях, на чудо мы так и не стали способны. Затянуть
рану серьезнее, чем обычный порез никто из нас не в состоянии. А
раньше, первые потомки создателей Сангреаля могли заставить биться
сердце человека, который умер не далее, как час назад. Это ли не
чудо? И я убежден, сын мой, что тот, кто забрал чашу, как раз-таки
очень сильно надеется именно на то, что мы называем
чудом.
- На чудо бессмертия или исцеления? –
тщательно скрывая насмешку, произнес комтур.
– Но даже если отбросить то, что чаша
уже многие годы считается потерявшей свою силу, я помню по вашим же
докладам на некоторых собраниях, что одной чаши недостаточно для
ритуала. И вообще, там очень много факторов должно совпасть,
поэтому жажду чуда можно исключить. Может, убийца украл ее, чтобы
продать? Стоит-то она целое состояние…
Магистр выслушал оппонента с
участливым выражением на лице.
- Хочу тебе сказать, что здесь, в
Храме, помимо чаши есть множество других артефактов и зачастую
более ценных. И все они исправно выполняют возложенные на них
функции, в отличие от того же Сангреаля. А потому и продать их
можно за большие деньги, но ничего же не пропало?
Было видно, что Вернер только сейчас
об этом подумал, но признавать свои ошибки никто не любит, и он не
был исключением. Рыцарь только задумчиво покачал
головой.
- Проверяй, проверяй, но я уверен, что
ничего больше не пропало, - кротко улыбнулся старик, но серые глаза
оставались холодными и напоминали застывшее зимнее озеро, — значит,
ему или им был нужен именно Сангреаль. Боюсь, что мы имеем дело не
с банальным желанием обогатиться.
- Ритуал бессмертия? В жизни нет
ничего невозможно, но есть же какие-то пределы! Ведь не было еще
случая, чтобы кому-нибудь это удалось… - скептически скривившись,
Вернер принялся мерить молельню широкими шагами.
Замерев у колонны, Комтур постарался
построить в голове картину произошедшего, но без понимания
истинного мотива это становилось бессмысленно. Выбитые прямо в
стенах фрески с древними изображениями скорбящих святых, осуждающе
смотрели на все, что творилось вокруг. Свечи, стихийно
расположенные на всех выступах в каменных стенах, столе, полках,
практически догорели, и руководство Ордена рисковало остаться в
полной темноте. В силу особенностей подобных освященных мест,
действие магии сильно ослаблялось, и зажечь свет просто не
получиться. Пора было закругляться. Понимая это, Великий Магистр
Отто фон Керпен потянул комтура за руки и вытащил из молельни. От
жженых благовоний из смеси лаванды и ветивера слегка кружилась
голова.