У меня точно было такое ощущение. Так и казалось, что где-то там за нашими спинами телепается этакий крикун лет пяти.
– Дай я тебя поцелую, – миролюбиво сказал я. – Только очки сними. Ты мне больше нравишься без них.
– Без них я выгляжу дурой. Я однажды экзамен сдавала без очков, потому что Валька размял их ногами.
– Это как?
– Я нагнулась зашнуровать ботинки, очки и упали, а мимо проходил наш староста Валька и своими башмаками размял их в порошок. Так я из-за своего неумного вида экзамен провалила, хотя была хорошо подготовлена, весь курс шпаргалки записывал с моего голоса.
А без очков я превратилась в обыкновенную дуру, даже забыла, как называется чашка Петри. Последняя стадия тупости.
– Это потому, что ты не веришь в себя. Надо жить без очков и всегда помнить, что такое чашка Петри. Вот и все.
– Тебе легко говорить, а я привыкла. Вот, к примеру, ты куришь?
– А ты не заметила?
– Не успела еще.
– Не курю.
– И не пьешь?
– А ты не заметила?
– Пьешь.
– Как все.
– Так вот, заставь себя отказаться.
– От того, что не курю, закурить?
– Вот видишь, я снова стала тупой, потому что ты снял с меня очки.
– Но я ведь тупым не стал оттого, что надел их.
– Да ты смеешься надо мной, – по-девичьи звонко засмеялась Ника и бросилась отбирать у меня очки.
Я выворачивался, как мог, но Ника была ловкой обнимальщицей. В конце концов, она забрала очки и повисла на мне, как елочная игрушка (даже ногами болтала).
Конец ознакомительного фрагмента.