— Просто это иногда раздражает.
— Я тебя раздражаю?!
— Да, ты меня раздражаешь, поэтому закрой рот и не порть радость
от нашей встречи всей этой хернёй, что летит у тебя изо рта,
пожалуйста.
Цурико похлопала ещё несколько раз ртом, явно желая что-то
сказать или же наоборот, не зная, что ответить, но заткнулась.
Правда, всего на секунды три-четыре.
— Это было обидно, — пробурчала она.
— Мне обидно, когда я всю эту чушь слышу, — ответил я. — И
вообще, я у тебя всё хотел спросить, моя сумка…
— Прошу прощения, — раздался за нашим голосом грубый мужской
голос.
Мы оба обернулись к фигуре, которая стояла за нами.
Опля… друзья кошатники, как называл их мартышкообразный. Вернее,
всего один. Высокий, полностью укрытый покрывалом, что только лицо
было видно, перед нами мужчина, у которого лицо было как у
какого-то опасного ассасина из арабских стран. Около его правого
глаза была татуировка, а нос в нескольких местах был проколот
пирсингом. Выглядело, как это ни странно, круто.
— Да, чем могу помочь? — кивнул я, окинув его взглядом.
— Когда мы входили, ты назвал нас кошатниками, — его голос был
как высеченный из камня. Есть мелодичные голоса, а есть такие,
будто топором рубят. Вот у него был второй тип.
— Эм… позвольте поправить, я вас никак не называл, так как
первый раз вижу. Все вопросы к моему хозяину, который кричал на всю
улицу это. И сразу скажу, что лично я считаю это некрасивым и
оскорбительным.
Я без какого-то зазрения совести сразу же сдал
мартышкообразного. Ну а фиг ли он тут орал на всю улицу, а отвечать
мне, верно?
— Мне не интересно, кто именно из вас двоих кричал моей госпоже
«кошатница», — ответил он. — Вы её оскорбили.
Так…
— Тогда позвольте принести извинения за своего господина и за
его слова, — я слегка поклонился. — Он идиот.
Унижался ли я перед этим челом?
Да нифига. Я не чувствовал перед ним ни страха, ни трепета, я не
лебезил и не пытался вымолить прощения из-за своей трусости,
поэтому, как бы это ни выглядело со стороны, внутри я не
чувствовал, что унижаюсь, а значит, на всё остальное срать.
Ведь если его реально обидели, то с чего он должен проглотить
обиду, верно? Пусть этот мартышкообразный просит у него прощения.
Здесь я его полностью понимал.
Правда, сейчас мартышкообразного не было, но был я, и мне как-то
не очень хотелось конфликта, поэтому мне было банально проще просто
попросить прощения и отправить его обратно к его хозяйке.