Так вот что значило «Мы стражи свободы, последние стражи на
своём веку воли мира от рабских оков»… Они считали себя последними,
кто охранял свободу мира, и не позволял кому-то иному, типа богов,
влиять на судьбу.
Тогда… что означало «кто узрел неправду мира»? В плане они
раньше всех поняли, что великодушные боги, которые помогли победить
демонов, сами оказались теми ещё ублюдками и пытались поработить
мир, который сами же и спасли?
Ведь, получается, и война белых и чёрных начал не родилась на
ровном месте из-за страха, что кто-то захватит власть. Вернее, как
раз-таки она и родилась из-за страха, что кто-то захватит власть,
но пошла отнюдь не от людей — они просто стали инструментами в этой
расправе.
Или была ещё одна ложь?
— И всё же, откуда вы это знаете? — повторил я вопрос.
— Наверное, потому что я не человек? — ответила женщина. — Наш
город появился ещё в незапамятные времена, когда человечество не
погрязло в страшной войне друг с другом в неравной схватке. Мы жили
под охраной прекрасного короля обезьян Сунь Укун, великого мудреца,
равного небу, родившегося из камня, равного богам. Он был столь
силён, что не было на него управы даже величайшим мудрецам, он
постиг множество тайн и способностей, что могли захватить мир или
же полностью его уничтожить. И когда пришли боги во время войны
демонов, он стоял на страже нашего города, не дав той страшной
трагедии коснуться нас. А потом не дал и воле богов заставить нас
подчиниться и разделиться, как это было с людьми. Он выступил
против них и одержал победу, ценой многих усилий. И тогда они
согласились не трогать нас. Поэтому наша история никогда не
прерывалась и не переписывалась, кто как помнил, в отличие от
вашей.
— То есть у вас нет белого или чёрного начала? — решил я
уточнить.
— Верно, у нас, как это говорят люди, великий предел, когда Инь
и Ян живут внутри души в гармонии, дополняя её. Нам не чуждо
развитие, однако оно идёт немного иначе.
— Как именно?
— Просто немного иначе, оно практически идентично белым началам.
Думаю, я достаточно ответила на твои вопросы, чтобы ещё и не
рассказывать про это.
— Можно ли задать ещё один вопрос? Последний? — попросил я.
— Ладно, задавай, человек, — согласилась она великодушно.
— Вы случайно не слышали о Вьисендо?
— От чего же, слышала, — кивнула она.