Соль и пламя. Леди теней - страница 27

Шрифт
Интервал


«Приручи его…» – зазвучало в ушах отголосками слов Трауша.

Легко сказать. Ну его, это приручение. С этой мыслью (первой здравой за утро) я отскочила к двери, та на удивление легко поддалась. И мы с хинэ устроили увлекательные догонялки по академии. Я бежала, путаясь в ночной сорочке, а по пятам бесшумно неслась тварь. Гнилостное дыхание лизало лопатки, добавляя мне энтузиазма. На поворотах тварь заносило, и она отставала, давая пару секунд форы. Мы пролетели по извилистым коридорам и оказались у винтовой лестницы. Дела пошли веселее, потому как хинэ оказалась жутко неповоротливой, а еще тупой, потому что вместо того, чтобы влезть на стену и поползти по ней, она бежала за мной по ступеням.

На первом этаже через приоткрытую дверь (хвала богам и тому, кто забыл ее запереть) я нырнула во внутренний двор. По коже прокатился озноб – утро выдалось холодным.

Тварь не любила свет, я поняла это, когда выскочила наружу, а она осталась стоять на пороге, болезненно щурясь. Это первое, а второе – во дворе мы были не одни. Парочка жмущихся друг к другу подростков, устроивших тут любовное свидание, поглядывала на нас с ужасом. Светловолосая девушка вскочила со скамьи и ринулась к входу, завидев меня и совершенно не приметив хинэ, скрывшуюся в тени дверей.

– Стой! – завопила я.

Парень, тощий и высокий, кинулся за девушкой, но было слишком поздно. Хинэ обхватила ту за лодыжки, оскалилась. Девушка рыдала, зажмурившись от испуга и неуклюже пятясь на четвереньках.

– Отойди, – рявкнула я, не давая пройти парню. Недавний испуг затерялся под осознанием: от меня зависит будущее этой колдуньи. Потянулась туманами к твари, та зашипела. – Кыш!

Мне помешал возникший из ниоткуда канал. Такие источники есть в природе – места, где льется чистая сила, доступная любому желающему. Но поток исходил от девушки, и вкус его был ромашковый, как и она сама. Туманы заволокли канал, втянулись в него, напитываясь и толстея, как лозы. Девушка взвыла. Тварь уважительно глянула на меня и отошла в сторонку. А я не могла заставить себя остановиться. Туманы тянули силу по капельке, частицу за частицей. На девичьем лице проступила совсем не аристократическая бледность, щеки впали.

Мир вокруг перестал существовать. Только я и сила, ромашковая, ароматная, вкусная; бесконечная сила, утерянная мной давным-давно. Противиться ей было бессмысленно – я потеряла контроль над телом и волей. Мною правили первородные инстинкты: если есть канал, нужно напитаться его содержимым.