— Зато ливойские вояки самые умелые, — меланхолично отозвался один из баронов. — У нас регулярная армия, мы не набираем крестьян с вилами в отряды. И наши титулы, в первую очередь, являются гарантом того, что во главе войска встанут настоящие воины. И с голоду они в походе не умрут, — и добавил по-ливойски, тихо, но вполне различимо: — В отличие от разжиревших валлийских аристократов, что не могут прожить без вина и рябчиков.
По-ливойски, разумеется, понимали все присутствующие. И герцог Авелари, конечно, тоже. Кстати, он был вовсе не жирным, даже и наоборот, худощавым, вполне в форме. Животик не в счет, это для солидности. Нынче легкая полнота у мужчин в моде, она свидетельствует о том, что ему не нужно заниматься физическим трудом, то есть он достаточно богат.
— Я в настоящих сражениях участвовал, — надменно бросил герцог на языке врага. — В отличие от некоторых молокососов. Не только в болванов мечом тыкал, но и людей резал. Как раз — ливойцев.
Ох! Военные действия на границе не ведутся уже лет тридцать! Конечно, герцог мог… тогда он или мальчишкой участвовал в боях, или хорошо сохранился. Или врет, что тоже вполне вероятно.
Ливойские бароны вскочили одновременно, выдергивая из ножен шпагу и кинжал. Позы их были весьма угрожающими.
— Господа, вы оскорбляете ее высочество своим обнаженным оружием, — совершенно спокойно, даже скучающе произнес принц Валериан. Иррейский принц закивал с энтузиазмом.
— Ну что вы, как можно, — медленно процедил герцог Авелари. — Просто господа бароны хотят продемонстрировать мне парочку приемов… Мальчики не верят, что я гораздо более опытный фехтовальщик.
— Немедленно прекратите, — вскочила я, понимая, что дело движется к кровопролитью. — Вы пугаете Элисандру!
— Чего это? — удивилась принцесса. — Фехтование — это красиво. Пусть господа покажут, на что они способны.
Я едва успела удержать ругательство, которому от нее же и научилась. Нет, определенно эта дамочка плохо на меня влияет!
— С радостью покажу принцессе свои умения, — осклабился “наш” герцог. — И, учитывая, что господа ливойцы с дороги, готов сразиться одновременно с обоими.
— Вы уверены? — нехорошо прищурилась принцесса. Я вдруг поняла, что герцог сам себя загнал в ловушку. А герцог не понял, разгоряченный вином и застарелой ненавистью к соседям.