Любовь нечаянно нагрянет... - страница 4

Шрифт
Интервал


Домой вернулся уже тогда, когда точно знал, что отец на службе. Но тут мне мама начала читать нравоучения, о том, что я не прав, что мне стоит послушать отца… Спорить я не стал. Зачем? Просто собрал вещи и покинул очередную казённую квартиру. Только на этот раз навсегда.

Ожидая автобуса я думал куда податься, где остановиться и, вообще, кем стать по жизни. Ведь по сути я и умел, что выполнять приказы и воевать, но идти на поводу отца не желал!

Решение пришло само. Ведь Леший звал меня с собой, но я, дурак, решил сначала к родным съездить… Съездил, блин.

***

Позвонив другу и выяснив вопрос о том, примет меня он или нет, я взял билет и поехал к светлому будущему.

Родители Лёхи, не в пример, моим встретили меня как родного. Я хотел снять номер в какой-нибудь недорогой гостинице, но мама Лешего тут же воспротивилась:

— Чего удумал? У нас жить будешь! Тем более нам не привыкать. Друзья сына часто у нас остаются.

Я только умилился командирскому тону маленькой женщины, которая явно держала семью в ежовых рукавицах, но и любила их.

Мне, человеку, не привыкшему к семейному теплу было немного не удобно. Да и не хотел я стеснять родителей друга. А потому я решил заплатить за съём комнаты. Но тут вмешался Виктор Семёнович:

— Убери! Тебе они ещё понадобятся.

А затем Вера Константиновна позвала нас обедать. Я сильно удивил хозяйку семейства, тем, что стал ей помогать с посудой…

А вечером, сидя во дворе, я всё же решил спросить мучавший меня вопрос:

— Дядь Вить, а у Вас здесь можно пройти курсы на охранника или телохранителя?

— Вот те на! — удивился отец Лёхи. — А что ж в своём городе не смог ничего похожего найти, что рванул за тысячу километров?

И тут меня прорвало… Я рассказал всё… Говорят, что мужчины не плачут. Врут! Мужчины плачут, когда на них ложиться непосильный груз. И я тоже плакал, от обиды, от злости. Я ведь хотел получить хорошую специальность. Мне всегда нравилась электроника. Но чтобы выучиться, нужны деньги, а у меня их не было. Отец из своего ослиного упрямства и принципа ни за что не поможет!

Выслушав меня, Виктор Семёнович пробормотал:

— Ну, и дела! Ладно, помогу я тебе. Есть у меня один хороший друг. Он из вот таких вот парней делает настоящих профессионалов.

— Бать! — улыбнулся друг. — Только сразу за двоих проси. Я тоже хочу на этих курсах побывать. Сам ведь говоришь, что в жизне всё пригодится.