— Я не хочу быть твоим ребёнком! — расстроилась я до слёз.
— А ты не можешь быть моим ребёнком, потому что не являешься таковой, — он подошёл ближе и…
Я так надеялась! А он даже не поцеловал, хотя явно хотел.
У торгового центра стояли лавки, и люди продавали разные товары. Продукты, специи, дешёвые шмотки.
Гоша взял себя в руки. Опять улыбался мне, а я ему нет. Мне хватило его клыка и обвинений.
А ещё он решил на мне сэкономить. Шмотьё самое дешёвое.
Я достала из сумочки влажные салфетки, которые прихватила в машине.
Носки, спортивные тапочки. Юбку долой, спортивные штаны, внутри которых сеточка порвалась, и нитки торчали. Карманы уже порваны, рвать не надо. Сине-грязного цвета.
Выбрала себе светлую футболку с волком. Обещали, что волк в темноте светится.
Заметила, как люди на нас смотрят. В общем-то как на пришибленных.
Он меня касался. То за талию прихватит, то на попу руку уронит и прищурится от удовольствия.
Вот фиг ему! Я глубоко обиделась и задумала коварный план по вылавливанию той, которая нас преследовала.
— Фиалка, — заныл Гоша, — ладно, не дуйся. Покушай ещё.
Я на мгновение обрадовалась. Но тут же спрятала улыбку, погрозив ему пальцем.
— Естественно, я тебя за ребёнка своего не принимаю, а как бы за предмет моего вожделения. Ты мне не веришь?
Подняла на него глаза. Дерзко кинула в его безупречное лицо:
— Не веришь то, что за нами следят?!
— Нет, не верю, — он сохранял улыбку. Но видно было, что опять злился.
— Какой ты несдержанный.
— Я?! — усмехнулся он. — Просто лезешь не в своё дело. Хотя не доросла. Я же тебе поясняю, что я достаточно опытный боец и прекрасно знаю, следят за нами или нет.
— Не всё же тебе подвластно. Вдруг это какой-то другой, и ты сам ничего не знаешь.
— Вот потому, что я тебя воспринимаю всерьёз, ты меня и бесишь, — прошептал он, видимо себе. Вывод сделал. — Реально. Пожалуй, тебя стоило трахнуть, как Дрёма предлагал.
— Кто такая Дрёма, и почему предлагал, а не предлагала?
— Дрёма – имя моего волка.
— Мне иногда кажется, что ты слабоумный. За нами следят, — настаивала я на своём.
Он прищурился уже от злобы. Губы сжал и процедил:
— Хорошо, девушка. Давай так, если за нами следят, и ты сможешь это доказать, я доставлю тебе немыслимое удовольствие. А вот если за нами не следят, ты возьмёшь у меня в рот по самые яйца, а за слабоумного дашь мне в попу.