- А чего думать? Пусть жребий решит,
- пожал плечами Алексей. - Только тянуть будем мы с Мишей. А то уж
больно у тебя шишка на лбу приметная. А нам чрезмерного внимания
необходимо как раз избегать. Во всяком случае, пока не определимся
со своим статусом.
В результате, уже спустя десять минут
переодевшийся Михаил покинул их пристанище, дожевывая бутерброд на
ходу. Оставшиеся же решили еще раз пробежаться по округе и зайти в
ближайшие поселения. Мало ли кто еще, помимо их веселой компании,
перенесся сюда?
Первое время Михаилу никто не
попадался, но стоило выйти на дорогу, о которой рассказывали
деревенские мужики, как уже через пять минут он разминулся с
крестьянской телегой. Такой, какие он прежде видел только в
исторических фильмах – с деревянными колесами и жутко скрипучими
осями. Да и возница был под стать телеге – потертые штаны и
косоворотка дополнялись видавшими лучшие времена сапогами и
непонятных очертаний шапкой, из-под которой во все стороны торчали
космы давно не стриженных седых волос. По сравнению с ним, Михаил
действительно выглядел, словно стильный хлыщ, а стало быть рисковал
привлечь к себе ненужное внимание. Но если кто по пути и кидал на
него излишне пристальные взгляды, он этого не заметил. Даже в
деревне, где задержался попить воды из общего колодца, к нему никто
не подошел, что вселяло определенный оптимизм.
Нижний Новгород он узнал сразу. Да,
это был он, его город. Только, как минимум, на век моложе. Одно и
двухэтажные деревянные дома, окруженные заборами и знакомые по
названиям улицы, не знавшие не только асфальтового покрытия, но и
брусчатки, ярко свидетельствовали о патриархальности местного
бытия. Не удержавшись, он все же направился к центру города
способному, в отличие от окрестностей, похвастаться, как кирпичными
зданиями, так и каменным убранством мостовых, где к своему
удивлению вскоре наткнулся на рельсы, по которым, безбожно громыхая
и разгоняя извозчиков трезвоном колокольчика, проехал
доисторический трамвай с открытой кабиной вагоновожатого и одним
единственным рогом упиравшемся в протянутый поверху провод.
Михаил не то что не помнил, а
попросту не знал, когда в Новгороде пустили первые трамваи, но сам
факт наличия столь развитой техники откровенно радовал, поскольку
электрический транспорт появился в городах практически одновременно
с автомобильным. И как бы в подтверждение его мыслей на улице
показался допотопный тарантас, в котором на заднем сиденье
вольготно располагался высокий военный чин, о чем можно было судить
по расшитой всевозможными аксельбантами форме. Причем, выглядел
офицер именно таким, какими любили изображать белых генералов
большевики – толстый и холеный, он взирал с высоты своего положения
на всех прохожих, делая вид, что даже не замечает их, просто его
взгляд проскальзывал по людям так же, как по стенам домов и
заборам, ни на ком не задерживаясь. А следом за автомобилем,
неспешно цокая копытами, пылил почетный эскорт из пары всадников.
Эти же, будучи явно из казаков, наоборот, зыркали во все стороны
вполне профессионально, и Михаилу совсем не понравилось, что один
из них надолго задержал взгляд именно на его скромной персоне. Но к
превеликому облегчению гостя из другого времени процессия довольно
быстро миновала его и вскоре полностью скрылась с глаз за
вернувшимися на середину улицы повозками и телегами.