- Почему?
- Теперь и мы стали слышать странные
звуки и тени на горных склонах. И люди пропадают на перевале не
просто так. То зло, что поглотило долину, подползает к нам.
Мы с Расмусом переглянулись. И мне
стало совсем не так уютно, как полчаса назад.
- Лис! – сержанта позвал один из
солдат гарнизона. – К капитану.
Когда он ушел я вновь посмотрел на
Расмуса.
- Думаешь это все, правда?
- Может немного и приукрашено, как
обычно, но ведь в долине действительно что-то происходит, –
задумчиво произнес Расмус.
Было слышно, как часовые окликнули
посты на стенах, и снова, только шум ветра и залетающие снежинки в
узкие амбразуры донжона. Большинство солдат предпочитало спать в
каминном зале, где холод не так цеплял за зад, как на верхних
этажах. Я глотнул ещё вина и почувствовал, что пора бы немного
облегчится. Расмус потихоньку стал засыпать, голова его тяжелела.
Наконец пальцы его разжались, и железная кружка грохнулась на пол,
разбрызгав остатки вина. Кто-то из спящих солдат недовольно
заворчал, переворачиваясь на другой бок и стараясь натянуть на себя
тонкое шерстяное одеяло. Я все оттягивал момент, когда мне надо
будет подняться и тащиться на восточную часть стены, где место, в
котором крепость вгрызается в скалу, солдаты облюбовали для своих
нужд.
Наконец я собрал волю в кулак и
побрел в нужном направлении. Поднявшись на стену, я махнул
караульному:
- Смотри не поскользнись, –
напутствовал он меня - там довольно скользко! – Я расслышал
смешок.
- Могу себе представить, – проворчал
я, глядя себе под ноги.
На мое счастье небо совсем очистилось
и лунный свет, на только что выпавшем снеге, сверкал
многочисленными огоньками, освещая все вокруг бледным светом.
Кое-как выполнив то, что планировал, я подошел к одной из бойниц,
что выходила на тропу, ведущую, на равнину «Поющих холмов».
Освещенная лунным светом у стен, уже
через десяток метров она тонула во мраке, зажатая между скалами.
Мое воспаленное воображение живо добавило к этой тьме парочку
колышущихся теней, и светящихся глаз. Взгляд мой упал на
прислоненный к зубцу лук и несколько стрел. Не знаю, зачем я взял
его в руки, вложил стрелу и, натянув тетиву, плавно отпустил
пальцы. Стрела с шелестом скользнула по морозному воздуху и ударила
в самый центр тьмы. Огромный сгусток вдруг шевельнулся. Я замер,
словно статуя, явственно почувствовав, как под шлемом, несмотря на
туго повязанный платок у меня зашевелились волосы. Мне показалось,
что это нечто повернулось ко мне и теперь стоит и смотрит прямо мне
в глаза, хотя ничего похожего на черты лица или хотя бы очертания
тела я не видел. Не знаю, сколько я так простоял. Из этого
состояния меня вывел окрик караульного. Я даже подпрыгнул и
пискнул, словно прищемившая хвост мышь.