Погребение проходило в несколько этапов. Отпевание души, чтобы
перерождение, в которое здесь верили, было легким и быстрым.
Прощание и погребение. Гроб помещали в семейный склеп. Поминки тут
тоже устраивали с поправкой, здесь не плакали. Вспоминали, какой
человек был при жизни и смеялись, пели, предполагая, что так душе
легче всего покинуть мир.
Три дня пролетели в заботах, а если учесть общее состояние после
болезни, под конец едва держалась на ногах. Слуги косились и
слушались постольку, поскольку, и только напоминание, что хозяина,
надо проводить достойно, сдвигало их с места. Глядя на всё это
безобразие по отношению к себе, лишь грустно улыбалась и делала
выводы. Как только последний гость покинул поместье, собрала всех
слуг и уволила большую часть, без объяснения причин.
Управляющий, которого попросила принести амбарные книги, долго
мямлил про женскую несостоятельность и умственную отсталость. В
глаза старался не смотреть. Пришлось пойти на крайние меры и
натравить на него Максимуса, который в эти дни был при мне
круглосуточно, выступая в роли охраны и няньки. Книги нашлись, а
вместе с ними и огромные растраты в бюджете. На что рассчитывал
непонятно, но, как говорится, война, всё спишет. Сам маркиз после
вступления в наследство успел потратить половину состояния меньше
чем за год. Тихо хватаясь за голову, лично всё пересчитала,
записала и не успела выдохнуть, как пришло время сбора налога, а
если учесть, что управляющего уволила, пришлось ехать самой.
Слуг не хватало, новых найти тоже оказалось проблемой. Слухи
ползли и обрастали, как мхом, что правды в них почти не осталось.
Моё появление в первой деревне со скелетом, только подлило масла в
огонь. Задумчиво рассматривая Макса хмыкала и думала, как создать
ещё разумной нечисти, чтобы закрыть вопрос со слугами раз и
навсегда. Повар, которого оставила за его талант, быстро принял
новые правила. Домоправительница косилась, но после угрозы
увольнения смягчилась, но осенять себя знаком звезды не
переставала. Огромная семья с голодными детьми, быстро её примирила
со сменой хозяина и нечистью в доме. Конюхи, садовник, работники,
что жили за малую плату и еду, вообще относились к моему скелету с
уважением, с чем это было связано не могла понять. А вот горничных
нам не хватало, что сильно огорчало. Две оставшихся, ходили
бледными и глубоко беременными, толку от них было мало. Уволить
язык не повернулся, но и смотреть на их испуганные лица не
доставляло удовольствия.