Дроид, естественно, ничего не
ответил.
Мы шли по полю боя, по разрухе,
которую оставил за собой Мундалабай. Всюду валялись обломки, стояла
пыль столбом.
То и дело кто-то из нас натыкался на
искореженные останки дроидов «РоботЭкс» либо на их оторванные
конечности.
Мы продвигались вперед без спешки,
аккуратно, и именно благодаря этому вовремя засекли еще двоих
дроидов, которых уничтожили прежде, чем они успели выстрелить в
нас.
А затем мы наткнулись на Мундалабая
или, что правильнее, на его тело…
Наш соратник лежал неподвижно,
уставившись пустым взглядом в небо. Его широко распахнутые глаза
замерли, грудь не двигалась. Одна из широко раскинутых рук все еще
сжимала острый камень, которым, видимо, в последнее мгновение
Мундалабай и громил очередного противника.
Вон он, кстати, всего в паре метров
от нашего друга. Дроид выглядел так, будто кто-то бил его по
голове, корпусу, конечностям огроменной кувалдой, не только
расплющив голову, но и вогнав ее глубоко в плечи, в корпус,
покрытый большим количеством вмятин, царапин.
М-да, не хотелось бы оказаться на
месте этой железяки. Уверен, если бы у Мундалабая остались силы –
он бы легко скрутил этого дроида, превратив не просто в хлам, а еще
и в аккуратный шар.
Но сил у него не осталось. Видно,
этого противника он добивал на последнем издыхании.
Строгов присел рядом с Мундалабаем,
подключился к его экзоскелету.
Хотя, чего он хотел добиться, не
понимаю. И так видно, что Мундалабай мертв.
– Жив, – огорошил нас новостью
Строгов, – жизненные показатели на минимуме, но он все еще жив.
Дайте аптечку!
Свою Мундалабай умудрился потерять
где-то во время только что закончившегося боя.
Вообще, его экзоскелет выглядел так,
будто ему уже лет и лет, словно бы он прошел через множество битв и
сражений. Так даже и не скажешь, что буквально пару часов назад и
сам экзокостюм, и броня на нем были новенькими. Отдельные детали
даже блестели хромом, на броне не было ни единой царапинки.
Зато теперь повреждения были.
Царапины, вмятины, трещины. Броня пострадала очень сильно –
некоторые пластины и вовсе отсутствовали, другие были оплавлены
так, что их было и не узнать.
Впрочем, они свою службу сделали –
помогли Мундалабаю прожить так долго. Хотя и ему досталось – на
лишенных брони участках тела сквозь порванную одежду, проплешины
ожогов я видел страшные и глубокие раны.