– Иди ко мне, – сказала она.
Я сделал шаг, второй...
Всё исказилось. Я смотрел на Орайю свысока. Посмотрев на
свои руки, я понял, что стал взрослым. Мысли о сладкой землянике
исчезли.
– Молодец, – сухо произнесла девочка. –
Теперь ты здесь, не только твоё Отражение... суррогат Отражения
Аларии. Слушай меня внимательно. Ты не должен слушать её, понял? Не
слушай, не соглашайся... Делай то, что хочешь ты и только
ты.
– Где я? – пробормотал я. Мысли с трудом ворочались в
голове. Это было что-то вроде шока. Орайя, полянка,
руины, – всё стало нереальным. Осталась только боль
людей, чьи останки покоились на дне воронки.
– Ты у меня дома... В моём Отражении.
– Кто ты?
– Продавец грёз. Или, вернее, дочь Продавца, которая
хотела отречься от предков… но это ведь невозможно. Если ты родился
Продавцом грёз, ты перестаёшь им быть только после смерти.
– Что...
– Заткнись, – оборвала меня девочка. – И
слушай. Не играй по её правилам, чужак. Эта сука обрекла тебя на
гибель. И не только тебя, всех нас, всю команду. Наверное, её целью
была именно я и он – Алария хотела устранить конкурентов до Войны.
И... что бы ни произошло... никогда не иди на её поводу. Понял
меня? – голос Орайя сорвался. Она всхлипнула и, не выдержав,
разрыдалась.
Я шагнул к ней. Не зная, что делать, опустился на колени,
обнял. Орайя пыталась вырваться, но я держал крепко, баюкая её
голову на своём плече. Наконец, она перестала вырываться и
уткнулась мне в шею, исходя рыданиями.
– Тихо, – шептал я. – Всё будет
хорошо...
Эти слова звучали очень глупо посреди всех этих руин. Но
ничего другого я придумать не смог.
Моё сердце рвалось на части. Я чувствовал, как вздрагивает
от рыданий девочка в моих объятьях, чувствовал её боль... Всё
вокруг было несправедливостью... Маленькие девочки не должны
ненавидеть с такой силой, не должны плакать с такой
безысходностью.
Наконец, Орайя успокоилась. Утирая слёзы кулачком,
отстранилась.
– Может, объяснишь мне? – спросил я.
– Объясню. Если ты выживешь, конечно.
– Опять попытаешься меня убить?
– Да. Когда-нибудь. Если доживу. Но пока мы в одной тарелке,
по крайней мере, на время. А пока… терпи.
Кажется, я стоял на коленях? Почему же я сейчас лежу? Это
земляничный сок на моих руках? А почему весь живот…
Моё тело пронзила адская боль, в то же время я не чувствовал
ничего ниже поясницы. Орайя шагнула ко мне, и её левый глаз
вспыхнул красным. Мои глаза начали закрываться, и я хотел, чтобы
они закрылись – так мои муки закончатся. Маленькие детские ручки
вцепились в мои виски и тряхнули голову.