И так продолжалось всю следующую
неделю. Я бесцельно слонялся по цеппелину, спал, изредка мыл полы
да тренировался быстрее поворачивать пулемётную башню. Крутил
педали я до изнеможения, а после ещё с полчаса ходил, по инерции
высоко задирая ноги. Но это занятие быстро дало плоды – уже на
шестой день я поворачивал башню на девяносто градусов за десять
секунд. От лишнего веса я и так особо не страдал, а после
вынужденной недельной диеты, двухнедельного питания одними
бульонами и этих тренировок совсем отощал, хотя в последнее время
жрал, как конь. Зато на меня перестали посматривать как на
увальня.
Уже семь недель прошло с тех пор,
как я попал в этот мир. Семь! И шесть из них я почти не думал о
доме и родителях – на это не оставалось времени. Сейчас же... Да, я
затосковал. Вспоминал даже свою последнюю девушку, которую и
завёл-то только чтобы развеять ту тоску, что пожирала меня дома. А
она, кажется, меня любила. Впрочем, мысли о ней обуславливались ещё
и довольно длительным воздержанием.
Долго думал о родителях, переживал,
как там они, как младший брат, отношения с которым у меня были
довольно сложными, но в последнее время понемногу начинали
налаживаться.
Двадцать один год я прожил на Земле
и ещё семь недель здесь, на Нейи. Казалось бы, ясно, куда я должен
был стремиться. Должен, да не обязан. Несмотря на тоску, я привыкал
к своей новой жизни, и делал это очень быстро. Мне нравилось
наблюдать из смотрового окошка за тем, как подо мной медленно
проплывают леса, разрушенные города, заполненные разбитой боевой
техникой равнины, и просто пустыри с мёртвой выжженной шесть
десятков лет назад землёй. Мне начало нравиться перед сном
раскачивать гамак. К не отличающейся особым вкусом и разнообразием
еде я привык, не говоря уже о том, что у меня появилась чёткая цель
– выплатить долг и сматывать удочки.
Хотя, вероятно, дело именно в этом.
Что я имел раньше? Почти всё! Что я имел сейчас? Долг, размеры
которого с трудом себе представлял, да чужие шмотки, одолженные до
того момента, когда я смогу купить новые. Прекрасная однокомнатная
квартира, которую я снимал, превратилась в гамак, подвешенный рядом
с оружейной стойкой на складе. Благодаря подработке, которую мне
подкинули друзья отца, я мог почти еженедельно ходить по кабакам и
не нуждался в деньгах. Сейчас у меня в кармане три сигареты, а на
ужин будет еда немногим лучшей той, которую у нас подают в
муниципальных больницах.