– Хоть наемся перед смертью, –
буркнул он. – Даже не завтраком не покормили, сволочи.
– Шанс выжить ещё есть, – сухо
проговорил Кремень, – ворота выломали, скоро здесь будет уйма
народа с трущоб. Столб дыма от завода наверняка такой, что весь
город уже знает о пожаре.
– Придут тушить завод, – облегчённо
проговорил я. – А мы постараемся затеряться в толпе, так?
На меня посмотрели с каким-то
странным выражением. Будто на… не совсем далёкого.
– Придут мародёрствовать, – пояснил
Кремень таким тоном, словно с ребёнком разговаривал. – Мы
специально начинили бомбы дымовыми зарядами, чтобы сюда слетелся
весь город. Это будет первый и последний раз, когда Цнех
действительно накормит Сухой.
По нам тем временем начали стрелять.
Как я и предполагал, восемь рядов железных банок оказались хорошей
защитой от пуль. Но в то же время отстреливаться из-за этого
укрытия не слишком-то удобно.
– Банки, пожалейте банки! –
бесновался где-то относительно недалеко Цнех. – Эти ублюдки не
стоят и одной, а вы хотите испортить десятки!
Рабочий помоложе прикончил первую
банку и взялся за вторую. Возможно, со временем он выест нам что-то
вроде бойницы?
Кремень же, перезарядив револьвер,
высунулся на миг из-за укрытия и, дважды выстрелив, вернулся на
исходную позицию.
– Что-то я тебя не помню на наших
собраниях, – сказал он мне.
– Я не в профсоюзе, – честно
признался я. – Мне предложили награду за убийство Цнеха.
– Не слишком-то ты похож на убийцу.
Скорее, на деревенского олуха.
– Именно поэтому я и здесь.
– Не вызываешь подозрений, да?
Я даже не обиделся.
Рабочий выпустил четыре оставшихся
пули и принялся перезаряжать револьвер. Одна из пустых гильз
звякнула о торчащий из земли камень.
– Сейчас они попытаются
приблизиться. Выстрели в них пару раз.
Я на миг высунулся из-за тележки.
Действительно, трое бежали к нам, пока остальные занимали позиции у
стен. Я дважды выстрелил по бегущим и нырнул в укрытие. Несколько
пуль просвистели над тележкой, ещё несколько попали в банки.
Этих коров убили дважды. А тех, что
умерли собственной смертью на фермах или в пути, вообще трижды.
Странно, страха, как в тот раз,
когда в нас с Коросом стреляли со сторожевой вышки, у меня уже не
было. Хотя сейчас опасность для жизни куда больше. Чего уж греха
таить, я не видел выхода из сложившейся ситуации. Руки мелко
дрожали, но скорее от прилива адреналина.