– Не моё, так не моё, – ещё
медленней произнёс Крог. Кажется, он с трудом подбирал каждое
слово. – Но я должен предупредить. Дело в том, что она пытается
завести ребёнка уже много лет и... Нет, ты ей нравишься куда
сильней, чем... Тебе, наверное, неприятно об этом разговаривать со
мной, – закончил он свою довольно бессвязную речь.
– Ты прав.
– Я просто хотел предупредить. Один
бывший член команды… Я знаю её много лет...
– Мне по-прежнему неприятно об это
разговаривать, – отчеканил я. – Это ты тот, с кем возникли
проблемы?
– Нет-нет, это было много лет назад.
– Крог вздохнул, видимо, уже жалея, что затеял этот разговор, и не
зная, как его завершить.
– У всех нас есть прошлое, – сказал
я. – Так где её домик?
– Последний по правой стороне этой
улицы.
– Спасибо.
Я прошёл в подсказанном направлении.
Да, Иваллу я не любил. Но мы взрослые люди, и у каждого из нас
действительно есть прошлое. Она пыталась завести ребёнка, я об этом
даже не думал. Очевидно, что я далеко не первый, с кем Ивалла
пытается достигнуть своей заветной цели. Так о чём хотел меня
предупредить механик? О том, что если у нас ничего не получится,
Ивалла переключится на другого подходящего кандидата? Хотел
предостеречь меня? Или предупредить, чтобы я как тот неизвестный
мне член команды не устроил разборки?
Сложно.
Я выругался сквозь зубы и постучал в
дверь дома, указанного Крогом – идти было недалеко.
– Алексей, ты?
– Да.
Капитан, одетая в нечто невесомое и
полупрозрачное, встретила меня крепкими объятиями, так что на
некоторое время я забыл и о разговоре с механиком, и о своём
голоде.
***
Глава хутора щурил от удовольствия
свой единственный глаз, вгрызаясь крепкими жёлтыми зубами в брикет
концентратов. На месте второго зияла жуткого вида дыра, которую он
даже не удосужился прикрыть хотя бы тряпочкой. Для антуража не
хватало ползающей в пустой глазнице мухи.
– Неделю, нет, две, – бубнил он с
набитым ртом, подтирая мутную слюну с подбородка. – Две недели
можно жрать один брикет. Это же великолепно! – Вопреки своим словам
он затолкал в рот остатки брикета, которым только что собирался
кормить семью из пяти человек две недели.
Говорил он на каком-то странноватом,
но вполне понятном местном диалекте. Так, например, ворота здесь
называли “воротчики”, кошек – “кошшонки”, а булочки –
“пепердюшки”.