- А я поклялся, что этот человек не
умрет, пока я жив. Поэтому запросто развалю твой склеп, чтобы
выполнить свою клятву.
- Моя клятва священнее, смертный.
- Ты ее и не нарушил - он в комнату
не входил и ничего не брал.
- Касание двери - явное намерение, за
которое следует суровое наказание. Он виновен.
Только представил, как вернусь без
Игуна и придется объясняться с его отцом, стало так тяжко на душе…
Уцепился за единственную мысль, промелькнувшую в голове.
- Этот человек - мой слуга, который
собирался открыть дверь мне. Попробуй доказать, что я недостоин
охраняемых тобой сокровищ!
- Ты поклялся ради слуги? – оскалился
старик, считая, что подловил меня на лжи.
- Да, перед очень достойным
человеком, его отцом, когда брал сына к себе на службу. Или ты
смеешь не верить мне!? – вопрос задал тоном, от которого снова
задрожали стены.
- Достойный, говоришь? Тогда заходи и
бери любую вещь, но только одну. Она и докажет, насколько твои
слова правдивы.
- Мой человек не может открыть дверь.
Ты его ранил - тебе и отворять, - наглеть, так уж по полной.
Внутреннее ощущения подсказывали, что дверной ручки касаться не
стоит.
- Строишь из себя великого господина?
Ну что ж, входи. Только учти: времени у тебя – одна минута. И выйти
без добычи ты тоже не сможешь, - старик противно захихикал, а дверь
отворилась сама собой.
Комнатка оказалась почти такого же
размера, что и соседняя, но здесь в центре стоял стол, буквально
заваленный сокровищами. Чего там только не было: и золотые кубки,
украшенные бриллиантами, и ларцы, и вазы, и кинжалы, и ожерелья…
Практически все сияло и переливалось в ярком освещении. Бери – не
хочу.
То, что все это богатство – ловушка,
я не сомневался ни секунды, но никак не мог отыскать среди всего
этого блеска какую-нибудь простенькую вещицу. Наверняка
использовали принцип, как и со святым Граалем, но где же здесь свой
«деревянный кубок»?
Обошел стол дважды, пока в глаза не
бросилась тесемка, перекинутая через угол стола. Поскольку время
истекало, быстро ее схватил и почти бегом бросился на выход.
- Стой, человек. - Теперь в голосе
чувствовалось уважение.
- Сам сказал - у меня всего минута. Я
не хочу задерживаться.
Хранитель сделал какой-то странный
пасс рукой, вроде отмашки, из чего я заключил, что теперь лимит
времени отменен.