Так что мы знакомились с такими людьми, как Ларри Гелбарт, который снимал мериал «МЭШ». Или Винсент Прайс, например. Для нас это было очень хорошо. Расширяло кругозор. А Джон знакомился с людьми, занимавшимися искусством, ведь он учился в художественном училище. Если ты учился в художке, то, даже если ты стал дворником, все равно говоришь себе: «Однажды я стану великим художником» – или как-то так. Это нас отличало от других групп.
Не знаю, только ли благодаря Брайану это происходило, но это было одной из ценных вещей – знакомиться с такими людьми, как продюсер «Вечера трудного дня» [Уолтер Шенсон]. Или фотограф Роберт Фримен. Это были люди неординарные, на ступеньку выше тех, что мы встречали до того.
Я помню один эпизод и клянусь, что это правда, но, к сожалению, это было уже так давно, что думаешь: «Нет, не могло такого быть». В общем, в Мадриде мы встречались с Нуреевым [ «Битлз» познакомились с танцовщиком Рудольфом Нуреевым в июле 1965 г.]
Его привел Брайан, было уже поздно, и мы «уработались в зюзю» [то есть напились], нам было до опупения скучно, и мы думали, что бы выкинуть, чтобы посмеяться. Мы его встретили, натянув купальные костюмы на голову. «Очень рады познакомиться». Возмутительно, да? Это было не то чтобы грубо, но все же несколько сюрреалистично. Нуреева. С плавками на голове. «Приятно познакомиться!»
Я попросил Пола вспомнить какие-нибудь необыкновенные концерты. Он назвал первый концерт победителей голосования NME [в концертном зале «Эмпайр пул» в Уэмбли 21 апреля 1963 г.]. «Меня пробил ужасный мандраж прямо перед концертом, на ступеньках ратуши Уэмбли, где была назначена наша встреча. У меня впервые шалили нервы, и я подумал, а не бросить ли все это дело. Но потом, конечно, отыграл концерт, почувствовал себя великолепно и не бросил. И это было круто».
Он также рассказал о Представлении волею королевы, которое прошло в лондонском Театре принца Уэльского 4 ноября 1963 г.:
«Побрякайте драгоценностями» – это было великолепно. Помню, сижу в машине на пути туда, и мы придумываем всякие фишки. Мы их никогда особо заранее не планировали. Мы просто собирались петь песни, которые отрепетировали. И я знал, что здесь что-то скажет Джон, а тут что-то скажу я. И он придумал это.
[«Для нашего последнего номера (Twist and Shout)