Тут Маркусу удалось вставить словечко:
– Все это крайне интересно, сэр, но даже если Джордж Фарадей в самом деле не заслуживает доверия, что натолкнуло вас на мысль, будто он убил мистера Сили?
– А вот что! – ликующе ответил Уильям. – За день до смерти Эндрю он к нам наведывался. Я это хорошо помню, потому что гири в напольных часах упали буквально за минуту до его прихода. Кошмар. Мы еще и очухаться толком не успели, а Джордж уже вошел в столовую, и потом они с мамой долго о чем-то беседовали. Сразу после этого он отбыл. Но из города не уехал: в воскресенье, по дороге в церковь, я его видел из окна машины – пьяного в стельку. Надеюсь, газетчики до него не доберутся. В этом городе зазорно иметь родню, не имеющую отношения к армии или университету, что уж говорить о пузатом небритом типе, который разгуливает по городу в компании бродяг и оборванцев!
Мистер Кэмпион выпрямился, в его глазах горел интерес. Что-то в речи мистера Уильяма освежило в его памяти полузабытые воспоминания.
– Мистер Фарадей, простите, что обращаюсь к столь деликатной теме… Правильно ли я понял, что ваш кузен много пьет?
– Не то слово! – с жаром ответил дядя Уильям. – Я таких пьяниц встречал в Южной Африке. Им никто не указ, и кончают они всегда плохо. Между прочим, этот проходимец имеет наглость носить галстук колледжа Святого Игнатия!
Лицо мистера Кэмпиона приобрело почти осмысленное выражение.
– У него одутловатая красная физиономия, ярко-голубые глаза, очень низкий голос и грамотная речь? Рост около пяти футов четырех дюймов и крепкое телосложение? Печать утраченной респектабельности на лице?
Дядя Уильям с неприкрытым восхищением уставился на молодого человека.
– Ну вы даете! Высший пилотаж! Я, конечно, всякое слыхал про частных сыщиков… как они за милю – причем без бинокля – могут определить, что человек водопроводчик или садовод-любитель. Но как вы точно описали Джорджа Фарадея! Особенно про печать утраченной респектабельности верно подметили. Только это заблуждение – насчет респектабельности. Он негодяй и пройдоха до мозга костей. Впрочем, – смиренно добавил дядюшка Уильям, – в семье не без урода.
Мистер Кэмпион хитро взглянул на Маркуса. Тот был настолько потрясен, что Кэмпион не нашел в себе сил прояснить ситуацию. Вместо этого он расплылся в блаженной улыбке; Альберт Кэмпион, профессиональный искатель приключений, мгновенно вырос в глазах компании. Дядя Уильям даже насторожился.