Луиза чувствовала, как горят ее щеки. А леди Ирвинг оживленно обсуждала с Хавьером способы, какими можно незаметно произвести подмену чая на бренди. В том, что Луизу потянуло к хозяину дома, не было ничего удивительного. Мужское обаяние Хавьера признавалось всеми. И в том, что он слегка заигрывал с ней, тоже не было ничего необычного; было бы странно, если бы он этого не делал.
«Я в восхищении. Вы сразили меня своим непревзойденным обаянием. Я вся в вашей власти. Делайте со мной все, что хотите». Он ведь этого добивается?
Как бы не так! В общении с графом она ощущала себя жонглером, подбрасывающим в воздух горящие свечи. Стоит потерять бдительность – и обожжешься, или, в лучшем случае, закончишь номер с грязными от налипшего воска руками.
Луиза всегда была очень осторожной. И бдительности ей было не занимать.
Так что, возможно, пришло время научиться жонглировать.
– Не хотите ли лимон к чаю? Или молока? – Молодая леди склонила голову и шепотом добавила: – Или чуточку бренди, как ваша тетя?
Эстелла Ирвинг, сидевшая по правую руку от Луизы, резко выпрямилась и издала звук, выражавший возмущение.
Луиза улыбнулась проницательной девице – очень изящной, небольшого роста, с волосами, напоминающими львиную гриву, и озорными искорками в ореховых глазах.
– Спасибо, но я предпочитаю чай без добавок. Кто-то из нас двоих должен сохранять трезвость.
– Не будь занудой, – прошептала ей на ухо леди Ирвинг.
Все три дамы сидели рядком на обитой дамасским шелком кушетке в греческом стиле. В просторной комнате, убранство которой отличали простота и элегантность, к этому времени собралось человек пятнадцать, представлявших лондонский бомонд. Их наряды были всевозможных цветов – от невинного белого до порочного черного. Разумеется, все оттенки серого цвета тоже были представлены. Что же до интерьера, то он был выдержан в несколько иных тонах. Нежно-зеленые, цвета первой листвы стены служили отличным фоном для люстры с керамическим дном и плафонами, имитирующими и черный базальт и украшенными изящными фигурами муз. В звенья металлической подвески были продеты еловые ветви, наполнявшие комнату бодрящим ароматом.
В гостях у лорда Хавьера Луиза чувствовала себя прекрасно. До сих пор она не увидела здесь ничего вульгарного или пошлого, ничего, что вызвало бы у нее отторжение. Это касалось и обстановки, и составившей им с тетей компанию молодой леди с вызывающими манерами, одетую в старомодное, колом сидящее платье из розового муслина.