– Так, скажите, вы всегда носите с собой коробок спичек?
– Нет, просто они валялись в кармане халата с тех пор, как у нас отключали электроэнергию.
– Так-так, продолжайте. Вы зашли в ванную – и?
– Да… Я зашел в ванную и в свете зажженной спички увидел отвратительную картину.
– Точнее. Подробнее.
– Мой взгляд словно сфотографировал все до мельчайших подробностей. Сначала в полумраке я увидел несколько натянутых бельевых веревок. На веревках висели вывернутые мясом наружу шкуры, по всей видимости, кошек. Там же висели и тушки. Весь кафель на стенах и на полу был в крови. Стены были не забрызганы, а измазаны кровью, повсюду были отпечатки ладоней и пальцев. Судя по тому, что цвет варьировался от ярко-красного до почти черного, занимались этим долго.
– Хм… – мужчина круговыми движениями потер виски. – Надо же, вы так хорошо разбираетесь в особенностях свертывания крови! Увлекаетесь медициной?
– Нет, я не связан с медициной. Для того, чтобы знать о том, что кровь темнеет от свертывания, необязательно заканчивать медицинский колледж. Достаточно изредка смотреть телевизор.
Мой собеседник снисходительно усмехнулся уголком рта.
– На полу из запекшейся лужи торчали клочки светлых волос. Рядом лежали старые швейные ножницы. В раковине невысокой горкой лежали внутренности, а над ними висело небольшое зеркало, почерневшее и вздувшееся от старости. На нем было что-то написано. Что именно – я не разобрал, но писали кровью и очень аккуратно, без подтеков. Сама же ванна была наполнена густой багровой жидкостью вперемешку с внутренностями. И в этом месиве лежал труп старухи, – я почувствовал тошноту, встал, открыл окно и жадно вдохнул прохладный воздух.
– Так, как именно выглядел труп?
– Вы явно стремитесь к тому, чтобы меня стошнило, – возмутился я. – Вы же видели его!
– Да, но нас интересует, что видели вы.
– Не думаю, что есть отличия.
– Вот это мы и хотим уточнить.
– Я не стал его разглядывать. Мне сложно смотреть на такое, как и любому нормальному человеку.
– А я, по-вашему, ненормальный человек? – улыбнулся незнакомец. – Мне же несложно.
– Вы – привыкший человек. Профессия у вас такая.
– Значит, дело не в ненормальности?
– А что нормального в равнодушном отношении к изуродованному трупу?
– Человек ко всему привыкает.
– Я не хочу к такому привыкать.