Сегодня Никита был удивительно нежен, наверное, на самом деле понял, что перебрал. Лена задремала, уютно устроившись у него под боком и обняв рукой за талию.
– Тебе дым не мешает?
– Нет. Вокруг меня курят все, – пробормотала Лена, не желая просыпаться.
– Когда у тебя отпуск? – вдруг спросил Никита.
– В сентябре. Долго еще.
– Да. Все лето одна тут торчать будешь.
– Почему одна?
– Я обычно летом уезжаю в Европу.
Лена повернула голову и посмотрела Никите в лицо:
– Но в прошлом году ты был здесь.
– Да, в прошлом был. Обстоятельства вынудили. Но в этом непременно уеду – Италия, Испания, Франция. Может, Греция – на Корфу не был никогда, очень хочу.
Лена вздохнула. Человек не обсуждает с ней планы на отдых, он ставит ее перед фактом – я уеду, и хоть трава не расти. И ее, Лены, в этих планах тоже нет. И вообще нет ни в каких его планах.
– А ты не хочешь, чтобы я поехала с тобой? – вдруг спросила она и едва не прикусила язык от собственной наглости.
Никита удивленно посмотрел на нее:
– А зачем? Я буду работать. Да и отпуск у тебя в сентябре, куда ты поедешь?
– Но я ведь могу взять пару недель за свой счет.
– Не понимаю зачем. Я не валяться туда еду, я работаю, снимаю. А ты что будешь делать?
– А что я делаю здесь?
– Здесь ты работаешь, живешь, с подругой встречаешься, наконец. А там все время будешь сидеть в номере отеля и упрекать меня, что я не уделяю тебе времени. А у меня этого времени просто не будет. Я уже сейчас заказов набрал, а к лету вообще их будет миллион.
– Никита, скажи хоть раз правду, – вскипела Лена. – Возьми и скажи правду: ты не хочешь, чтобы я ехала с тобой. Не хочешь! И дело не в работе. Дело в том, что я тебе не нужна нигде, кроме как вот в этой постели. Или в другой, какая разница? Нигде, кроме постели! Ты меня стесняешься, не знакомишь с друзьями – а мы уже больше года вместе!
На лице Никиты появилось почти брезгливое выражение:
– Лена, прекрати истерику. Никто тебя не стесняется. Что за глупости тебе в голову приходят?
Но Лена уже не слушала его – она одевалась, чтобы как можно скорее уйти отсюда, из этой такой прекрасной, но такой чужой квартиры.
Разбудил ее с утра звонок Паровозникова. Андрей был зол после ночного дежурства, а потому в выражениях не стеснялся:
– Крошина, начальство твое вообще с головой как? Не очень конфликтует?